Продолжение...
О жизни после смерти .К.Юнг.
Что касается фигур из сферы бессознательного, то они также "не информированы" и нуждаются в человеке или контакте с сознанием, чтобы достичь знания. В начальный период моей работы с бессознательным большую роль играли фигуры Саломеи и Илии. Затем они отступили, но примерно через два года возникли вновь. К моему величайшему изумлению, они совершенно не изменились; они говорили и действовали так, словно за время их отсутствия ничего не изменилось. В действительности же, за эти годы моей жизни произошли самые невероятные вещи. Мне пришлось начать все как бы с самого начала: рассказать им о происшедшем и дать необходимые объяснения. Эта ситуация меня поначалу немало удивила. Лишь потом я понял, что случилось на самом деле. В промежутке между двумя своими появлениями обе фигуры погрузились обратно в глубины бессознательного и в самих себя;
я бы мог с тем же успехом сказать, что они перешли в состояние вневременности. Они не имели контакта с "Я" и его меняющимися обстоятельствами и поэтому не знали о событиях в мире сознания.
Я достаточно рано понял, что мне необходимо дать соответствующие указания фигурам бессознательного или тем "духам ушедших", которые столь часто неотличимы от этих фигур. Впервые я ощутил это в 1911 году во время велосипедной экскурсии по Северной Италии, которую я совершил вместе с одним из своих друзей. На обратном пути мы доехали из Павии до Ароны, что в нижней части Лаго Маджоре, и провели там ночь. Дальше мы намеревались обогнуть озеро и через Тичино добраться до Фаидо, где нам предстояло сесть на поезд до Цюриха. Но в Ароне я увидел сон, расстроивший наши планы.
Во сне я оказался в компании сиятельных духов прежних веков; нечто похожее я впоследствии испытал в отношении "сиятельных предков" в черном скальном храме из моего видения 1944 года. Разговор шел на латыни. Господин в пышном кудрявом парике обратился ко мне с каким-то сложным вопросом, сути которого, проснувшись, я уже не мог вспомнить. Я понял его, но не сумел ответить, ибо недостаточно владел латынью. Это обстоятельство настолько глубоко меня устыдило, что я проснулся от внезапно нахлынувших чувств.
В момент пробуждения я подумал о книге, над которой в то время работал, то есть о "Метаморфозах и символах либидо", и испытал настолько интенсивное чувство унижения из-за оставшегося без ответа вопроса, что тут же сел в поезд и прямиком направился домой, чтобы работать дальше. Я не мог себе позволить потратить еще три дня на велосипедную прогулку. Я должен был работать и искать ответ.
Лишь много лет спустя я понял этот сон и свою реакцию на него. Господин в парике был своего рода духом предка (или мертвеца); он задал мне вопрос − а я не знал ответа. Было еще слишком рано, я еще не достиг соответствующего уровня; у меня, однако же, было смутное ощущение, что работая над книгой я найду ответ на поставленный передо мною вопрос. Этот вопрос был задан мне, так сказать, моими духовными праотцами в надежде узнать то, чего они не могли узнать во время своей земной жизни, поскольку ответ был найден лишь в последующие века. Если бы вопрос и ответ уже существовали в вечности, с моей стороны не требовалось бы никакого усилия, и мои предки могли бы найти ответ в любом другом столетии. Представляется, что в природе есть некое безграничное знание, но оно может быть постигнуто только тогда, когда сознание в своем развитии достигнет подходящей стадии. То же самое, вероятно, происходит и в душе индивида: человек много лет носит в себе некую смутную догадку, но схватывает ее суть только в определенный момент.
Продолжение...