[Маруся]

Глава 8
СССР, Северный Кавказ, Эльбрус. Лето 1942 год.

Группа Хаймса Гроота прибыла на военный аэродром в районе Краснодара. Под прикрытием сорок девятого горнострелкового корпуса, альпинисты "Эдельвейс" обогнули Эльбрус, и вышли к заброшенной базе в район Баксанской долины для акклиматизации и дальнейшего восхождения. Гауптман, не участвовавший в боевых действиях несколько месяцев, был спокоен и собран.
Несмотря на то, что вьючная группа с боеприпасами и продовольствием безнадёжно отстала, Гроот принял решение не ждать обоз, а выдвигаться немедленно, пока позволяла погода. Эта уверенность передалась всем участникам экспедиции. Развернув карту на плоском валуне, гауптман подозвал офицеров и тут же начал вносить изменения в план местности. Маршрут он знал хорошо, а вот карты были составлены с недопустимыми погрешностями.

Фред видел, как раздражался Хаймс, когда находил очередную ошибку. - Думаю, что с выходом к "Приюту" сложностей возникнуть не должно, подъем довольно простой. Единственная проблема - слишком большой перепад высот. Поэтому у нас будет ещё одна остановка для акклиматизации, часа через два. Сегодня выдвигаемся на перевал Хатю-Тау. Это самый короткий путь к отелю. Русские скорей всего будут ждать нас внизу, при спуске с гряды. Фред Лист и Альберт Штросс были на Кавказе ещё в тридцать седьмом, поэтому были знакомы с местным рельефом и климатом.

Действительно, высота здесь больше пяти с половиной тысяч, но подняться на вершину особого труда не составит. Непредсказуемой может оказаться только погода. Впрочем, как и при любом восхождении.
- По леднику идём в связке, влево и вверх до гряды. Там нам понадобятся кошки. С ледорубами мы только время потеряем...
Фред ладонью загородился от солнца, посмотрел на перевал. Судя по рельефу его верхней части, у подножия гряды может быть опасный бергшрунд, который нужно обойти ниже по склону. Вверх в этом месте лучше не соваться. Фред собрался сказать об этом гауптману, но Гроот и сам все понял. Указав на верхнюю границу ледника, он отметил её на карте.
- Сейчас лето, снежного моста там, скорей всего нет. Высота льда может быть метров двадцать, если не больше. Поэтому бергшрунд будем обходить ниже - вот здесь.
Гауптман указал маршрут на карте.
- Поднимаемся на гряду и разбиваем первый бивак. Высота три триста. На ночь выставляем посты здесь и здесь. Утром рассредоточиваемся и спускаемся к закрытому леднику. Спуск достаточно опасный, но рисковать и идти в связке будет ещё большим безрассудством. Каждый рассчитывает только на себя. Сорок девятая сюда ещё не дошла, вполне возможно, что при спуске мы нарвёмся на русских. В открытый бой не вступать, я не знаю уровень их подготовки. Знаю только, что снаряжение у них - ни к чёрту.

Гауптман на минуту задумался. Он прекрасно знал эти места, был знаком с русскими альпинистами. Он вообще не мог понять, как можно вести боевые действия, не обеспечив людей даже самым необходимым снаряжением. Это было всё равно, что отправить их на верную смерть - не попадёшь под пули, так сорвёшься со скал. В этом плане силы были не равны, ведь его группа готовилась к операции почти год, плюс - в их распоряжении самое современное снаряжение и оружие.
Гроот посмотрел на офицеров и закончил инструктаж:
- Оттуда пологий подъём к "Приюту одиннадцати". Высота четыре сто. Если всё пойдёт нормально, к вечеру восемнадцатого августа мы должны быть на месте.
Как только Фред оказался на Кавказе, в его душе зародилось странное, если не сказать страшное предчувствие. Все началось еще на Краснодарском аэродроме, когда он только вышел из самолёта. Это не был страх смерти. Последнее время Лист часто ловил себя на мысли, что совсем не боится умереть. Наверное, из-за того, что терять ему больше нечего, теперь его никто не ждет в Инсбруке. Он надеялся, что с началом восхождения это ощущение пройдёт, но с каждым шагом по леднику его предчувствие превращалось в настоящую фобию. Фред пытался анализировать и пришёл к выводу, что чувство это всё-таки сродни страху. Причём, страху фатальному, когда ничего уже нельзя изменить. Однажды ему уже доводилось испытать нечто подобное.
Это было в тридцать шестом, в Бернских Альпах.
Фред приехал из Инсбрука, чтобы покорить Белую Кобру вместе с Вилли и Эди, но в последний момент они отказались брать его с собой на Эйгер. В восхождении тогда участвовали ещё двое бергштайгеров из Германии..., совсем молодые ребята: Курц и Андреас, так, кажется, их звали. Всё шло нормально, пока Вилли не попал под камнепад, и идти дальше просто не мог. Они уже возвращались, когда начался снежный буран. Потом лавина сошла. Андреас сорвался и потянул наверх Эди через карабин. Того сразу удавило верёвкой. Потом погиб Андреас, перерезав свою страховку, чтобы не потянуть за собой Курца. Тони один остался, и сутки ещё стоял на полке. Без верёвок и снаряжения - ждал спасателей.
Фред вместе с гидами только утром вышел на нижний пандус, но спасти немца они так и не смогли... Фред вспомнил, как за несколько метров до земли у Курца заклинило верёвку в карабине, просто узел не прошёл. А у того просто сил не осталось, чтобы его перестегнуть. Так и висел до конца дня на скале, пока не сняли.
Именно тогда Лист впервые почувствовал страх перед неизбежностью. Это потом он вспомнил, что тревога поселилась в нём ещё по дороге из Инсбрука, задолго до того, как они оказались у подножия Белой Кобры. И сегодня те же самые ощущения. Страх перед неминуемой трагедией. Совсем не такой, как бывает перед боем.

***
До гряды поднялись без особых сложностей, благодаря погоде и хорошей видимости. Противника до перевала заметно не было. Ночью тоже было относительно спокойно. Русские стреляли где-то на северном склоне. Возможно, туда уже подошла сорок девятая. Утром при спуске с гряды напоролись на группу вражеских альпинистов. Хорошо, что не в связке шли, и противник слишком рано открыл огонь. Иначе, положили бы всех сразу ещё до ледника. Рассредоточились, укрылись за каменными выступами и в трещинах.
Грооту достаточно был мельком взглянуть на карту, чтобы принять верное решение. Пятеро во главе с Фредом пошли по расщелине влево, в обход. Остальные отстреливались, постоянно меняя позицию и оттесняя неприятеля к скалам. Бой продолжался не больше часа, русские вовремя спохватились, увидев, что их пытаются прижать к отвесной стене, от которой был единственный путь - прямо на группу Гроота. Под прямым огнём, да ещё находясь на склоне, оттеснить егерей гауптмана было невозможно. Русские это поняли и отступили.
Несмотря на потерю времени, к "Приюту одиннадцати" подошли около восьми вечера. Вторая стычка произошла прямо на склоне, ведущем к отелю. На этот раз враг плотно держал оборону. Открытый пологий склон не давал возможности обойти их с фланга, а идти вверх было бы безумием. Оставалось единственно верное решение - попытаться измотать противника, но при этом самим сберечь силы и молиться, чтобы у русских не оказалось под рукой миномёта. А к активным действиям перейти, когда стемнеет. Полтора часа бесконечных перемещений под прикрытием валунов и нагромождений скальных пород могут измотать кого угодно. Да ещё под огнём противника.
Тут всё зависело от подготовки, а егеря последние месяцы только ей и занимались, но даже они к концу дня вымотались и двигались не так активно. Хорошо ещё, что можно было не отстреливаться, экономит патроны и силы. Вражеский пулемет замолчал минут двадцать назад, видимо боеприпасы были на исходе, теперь со стороны отеля раздавались только редкие, одиночные выстрелы. Возможно, гауптман принял не совсем верное решение. Если так и дальше пойдёт, то группе Гроота придётся либо отходить на безопасное расстояние, либо выставить посты и заночевать прямо на склоне. И надеяться на то, что ночью русские не предпримут вылазку.

- Тут солнце садится когда-нибудь?
Фред обернулся. Позади него, пригнувшись, стоял совсем молодой парень, почти мальчишка. Тяжело дышал, опираясь на автомат.
- Держись поближе к камням.
В следующую секунду парень резко мотнул головой и медленно опустился на колени. Бросил автомат, одной рукой схватился за горло, другой размахивал в воздухе, словно пытался поймать ускользающую жизнь. Прохрипел невнятно и упал лицом вниз.
Фред, рискуя попасть под пули, прополз пару метров назад и перевернул егеря на спину. Из горла брызнула тонкая струйка крови, парень судорожно вдохнул и пытался подняться. Фред попробовал пережать рану рукой, одновременно отстёгивая от пояса подсумок. Совсем рядом зашелестели пули, вспахали землю и мерзлый снег, высекли искры от камней. Одна вспорола гимнастёрку на груди парня, тот дёрнулся и затих.

Фред обернулся, пытаясь отследить, откуда вели огонь. Вернулся к камню и выпустил несколько коротких очередей. Особо не целясь. В никуда. В начавшие сгущаться сумерки.
Русские давно уже ослабили огонь, а вскоре и вовсе прекратили стрелять. Фред видел, как они, один за другим отходили в сторону отеля. Было странно, что противник оставляет такую выгодную позицию. Хаймс Гроот и сам был в недоумении, когда Штросс захотел узнать его мнение по этому поводу.

- Скорей всего боеприпасы закончились. Не исключаю вариант, что это распоряжение командования.
- Загадочная русская душа, - сострил кто-то из офицеров и гауптман рассмеялся.
- Возможно. От них всего можно ожидать. В любом случае, это нам на руку и другого шанса нам может и не представиться. Будем подниматься к "Приюту". Скорее всего, они поджидают нас в отеле. Нужно быть готовыми.

Гауптман поднял группу, и под прикрытием темноты повёл к "Приюту одиннадцати". Чем ближе Фред подходил к отелю, тем сильнее копошилось внутри, то самое предчувствие неизбежности. Восхождение, дневные стычки и пальба несколько отвлекли, но теперь страх снова вернулся. Кто-то из егерей указал рукой на темнеющий в сумерках силуэт горной гостиницы. - Ну и уродец. Фред поднял голову и посмотрел вверх. Отель был больше похож не на место отдыха альпинистов, а на громоздкий бункер с узкими окнами. Или на дирижабль, наполовину зарытый в землю. Даже на фоне видимой позади вершины Эльбруса, это чудовищное строение казалось неприлично огромным.

- Да уж... впечатляет.
Закрепившись на небольшом удалении, сделали несколько выстрелов в сторону здания. Наугад. Русские не отвечали, и гауптман принял решение идти на штурм несколькими эшелонами. Фред со своей группой должны были выступать первыми. Расстояние до отеля егеря преодолели за две минуты, не больше. Пока бежали, со стороны "Приюта" не раздалось ни одного выстрела. Первый, оказавшийся у входа, вышиб ногой дверь и ввалился внутрь. Остальные егеря один за другим исчезали в дверном проёме, проваливаясь в темноту узкого коридора. Перед самым входом Фред оглянулся - к гостинице двигалась следующая группа во главе с Хаймсом Гроотом.
Коридор несколько метров тянулся вглубь постройки, затем поворачивал влево. По обе стороны можно было различить два ряда дверей. Свет сюда попадал из единственного окна в торце здания. Егеря поочерёдно открывали двери и рыскали прицелами по пустым спальным помещениям. Из открытых проёмов, через окна спален в проход попадал сумрачный свет, от этого коридор казался ещё более безжизненным и неуютным.
Страх, необъяснимый и жуткий нарастал с каждой минутой, Фред пытался его прогнать, но тщетно. Ругал себя за эту слабость, но побороть так и не смог. В довершение ко всему, Лист снова вспомнил тот страшный день у подножия Эйгера. Тогда лишь одно неверное решение повлекло за собой цепь событий и привело к трагедии. Он попытался отогнать мрачные мысли, но на смену им пришли воспоминания о последней встрече с Хелен. Об этом он тоже не хотел, не должен был думать.

Слишком велика ответственность. Невозможность сконцентрироваться в нужный момент может привести к гибели людей и провалу всей операции. На первом этаже не было ни души. Несколько солдат поднялись на второй, а затем на третий этаж. Убедившись, что русских в отеле нет, гауптман приказал немедленно его покинуть.

- Возможно, гостиница заминирована. Нужно будет осмотреть, каждую комнату, каждый угол.
Пока двое саперов рыскали по "Приюту", гауптман выставил посты и достал карту, взвешивая возможные ответные действия противника. Это была перестраховка, но Гроот не хотел подвергать людей и операцию лишнему риску. К одиннадцати часам осмотр был закончен, ничего подозрительного обнаружено не было, и группа заняла два нижних этажа. Глубокой ночью, обустроив одну из лабораторий третьего этажа под штаб, гауптман собрал офицеров. Нужно было детально ознакомиться с маршрутами, которые вели на восточную и западную вершины Эльбруса. Решено было отвести завтрашний день для отдыха, а восхождение начать утром двадцатого августа. В конце концов, этот бесконечно долгий, изматывающий день закончился. Даже Гроот выглядел усталым.

- На сегодня всё, все свободны. Шнайдер, посты меняете через каждые два часа.
Офицеры разошлись, остались только гауптман и Фред. Лист мерил шагами лабораторию, взглянул через окно на громоздившиеся до горизонта чужие горы. Мрачное и пугающее зрелище. Даже когда над ними будет развеваться германский флаг, своими они не станут. Интерьер отеля тоже не вызывал положительных эмоций. Узкие окна, узкие коридоры. Комнаты - потолок, пол и стены которых были деревянными, напоминали дешевые гробы. Они были настолько малы, что вмещали лишь кровать и табурет. Стоять, лежать, сидеть. Для жизни в них места не было. Тут стояли, лежали и сидели очень суровые люди. Фреду было непонятно, как эти люди могли просто уйти - оставить "Приют". Не сражаться, не умереть, а взять и уйти.

- Думаете, они могут вернуться? - спросил Лист.
Гроот хмыкнул.
- Когда нибудь, возможно так и будет. Но не сегодня. И не завтра.
- Откуда такое название, капитан?
Гроот три года назад жил в Терсколе под видом горного инженера, бывал в "Приюте одиннадцати".
- Местные и сами не знают, лейтенант. По одной из версий в этом месте произошла трагедия и одиннадцать человек замёрзли насмерть. Позже тут построили отель. Другие истории менее интересны и не так удачно вписываются под местный ландшафт.
- Что вы имеете в виду?
- Здесь умирать хорошо, - мрачно пошутил гауптман, и Фред почувствовал, как по позвоночнику пробежал неприятный холодок.