[galant]

Черный юмор, черный юмор, что ж ты вьешься надо мной?..

У всех еще свежа в памяти недавняя трагедия в Египте, когда потерявшие честь и совесть акулы принялись почем зря нападать на туристов и рвать людей в клочья прямо на пляжах. Жуткие репортажи с места событий и из Института им. Склифосовского, куда несчастных жертв акул-людоедов, наконец-то, доставили; леденящие кровь рассказы пострадавших и свидетелей; кошмарные фотографии в интернете… Знаете, чем пару дней спустя народ откликнулся на трагедию? Анекдотом!
Плывут две акулы, мама и дочка. Дочка канючит: «Мам, я есть хочу». Акула-мать соглашается: «Поплыли к пляжу. Только ты сразу не хватай: сначала поплавай вокруг, плавник покажи, припугни - а тогда уже нападай». «Ну, мам, чего тянуть, я голодная...» «Ах, так, - сердится мать. – Ну и пожалуйста, ешь их вместе с какашками!»

Над чем смеемся?

Казалось бы – безнравственность, бесчеловечность! Ни в чем неповинные люди остались без рук - без ног, стали калеками – а нам смешно?!

Не торопитесь осуждать. Феномен черного юмора, высмеивающего святые понятия – смерть, болезнь, физические недостатки, горе, – весьма неоднозначен. И появился он, кстати, не вчера: истоки черного юмора уходят в глубину веков. А значит, зачем-то он нужен человечеству. Зачем же?

Зачем вообще нужен юмор? Для чего нам смеяться?

А как иначе, скажите на милость, можно победить страх перед неким неизбывным злом? Путь один: его надо высмеять. Осмеянное зло утрачивает ореол непобедимости, оно уже ущербно – и мы торжествуем над ним. Над чем торжествуем – того не боимся.

Страх болезни, уродства, одиночества, экзистенциальный страх смерти изначально присутствуют у каждого человека. Собственно, страх смерти и есть главный наш страх, все прочие – проекции этого базового чувства, основного инстинкта. Потому что, как ты ни взрослей, сколько ни читай философских трактатов, как ни набирайся жизненного опыта, все равно в глубинной глубине у любого из нас живет ребенок, который смерть как неминуемый итог жизни не приемлет. И никогда не примет: вопреки всему он верит, что будет жить вечно.

Инфантилизм? Отнюдь: самозащита. Такая, вопреки всему, вера в то, что лично ты бессмертен, защищает психику.

Увы, защита весьма несовершенна: ежедневно человек так или иначе получает подтверждение конечности бытия. И страхи наполняют душу, порой перерастая в фобии. Чтобы противостоять страхам и требуется смех – тот самый черный юмор: смех над болезнью, над несчастьями, над самой смертью.

Мне не раз приходилось наблюдать, как на месте какой-нибудь трагедии, аварии со смертельным исходом отошедшие от первого шока зеваки начинали шутить над случившимся. Поначалу я возмущался: как можно смеяться над чьей-то гибелью?! А потом стало ясно — это не цинизм и не жестокость, в них говорит страх.

Отпуская шутки об увиденном, человек как бы отрицает значимость трагедии, защищает себя от тяжелого осознания: мы все не вечны под Луной, когда-нибудь пресловутая тетка с косой заглянет и ко мне. К слову, такая форма поведения особенно характерна для детей: они еще не скованны социальными нормами, они еще не знают, что «над чужим горем нехорошо смеяться».

А ведь и в самом деле – нехорошо! Тем более, что существуют и другие защитные реакции на страх: причитания, стенания, сплетни, поиск виновного, самообман, агрессия. Вам нравится список – или вы все-таки предпочитаете смеяться?.. Вот то-то и оно.

В поисках ярких эмоций

Итак, если боимся – смеемся. И чем нам страшнее, тем злее и циничнее шутки. Не зря старая английская пословица гласит: «Кто смеется, тот спасен». Но, слава Богу, не только страх заставляет нас хохотать. Что еще, спрашиваете? Отвечаю: эмоциональный голод – бич современной цивилизации.

Для полноценной жизни человеку необходимы чистый воздух (даже живя в загазованном мегаполисе, мы имеем возможность время от времени выбираться на природу и дышать полной грудью), качественная и разнообразная пища, которой сейчас в избытке. А еще нам жизненно необходимы яркие переживания, вызывающие сильные эмоции: без этой «пищи» психика ломается.

Увы, эмоции и переживания не купишь в супермаркете, это вам не тамбовский окорок. Их человеку приходится раздобывать самостоятельно. И всем хорош наш относительно мирный век, одна беда — в личной жизни каждого мало событий, способных наполнить душу яркими переживаниями. И чем более сыто общество, тем сильнее эмоциональный голод. Неудивительно: быт упорядочен, семья сложилась, работа поглощает массу времени, книги, зрелища, путешествия дают временное чувство насыщения – стоит ли напрягаться в поисках «чего-то эдакого»? Не напрягаемся: телевизор, компьютерные игры для многих становятся главными «поставщиками» эмоций.

Беда в том, что это не эмоции – это эрзац. Смотрим фильм – переживаем за героев. Играем – чувствуем себя персонажами игры… Но душу не обманешь, подсознание вокруг пальца не обведешь. Оно-то точно знает: все – подделка. И на эту пустышку не реагирует.

Парадокс в том, что зачастую при неумении получить яркие позитивные эмоции человек ищет сильные негативные переживания — лишь бы не «остаться без чувств». Так вот, друзья мои, черный юмор удовлетворяет эту потребность в ярких впечатлениях. Он вызывает и позитивные, и негативные эмоции одновременно. А главное, он вызывает сильные эмоции, так как апеллирует к глубинным табуированным темам. И весело, и страшно; и притягивает, и отталкивает; и смех, и слезы — все вместе.

Бить или смеяться?

Замечательный писатель и большой любитель парадоксов Сергей Довлатов как-то сформулировал: «Юмор – инверсия разума». Неплохо: ведь, действительно, в любой шутке присутствует некий парадокс, логический перевертыш, заставляющий эмоции восторжествовать над разумом, над расчерченным ходом событий и серой логикой.

А один мудрый профессор, сотрудник британского университета, считает юмор трансформацией агрессии: в трудной ситуации современный человек пускает в ход не кулаки, а юмор. Вместо того, чтобы лезть в драку, -- отпускает шутку. И чем сильнее бы он ударил, кабы не правила социального поведения, тем более соленой или циничной оказывается острота.

Что особенно интересно, профессор связывает чувство юмора с уровнем мужского гормона тестостерона: этим, на его взгляд, объясняется то обстоятельство, что мужчины шутят гораздо чаще женщин. По этой же причине большинство юмористов и комиков — мужчины.

Таким образом, получается, что юмор выполняет важнейшую функцию — он позволяет «выводить» агрессию в социально-приемлемой форме. Если бы мы не смеялись друг над другом, то давно бы уже «лопнули от злости», либо превратили этот мир в сплошной театр военных действий. Словом, давайте пожелаем мировым политикам больше шутить.

Если юмор — это видоизмененная форма агрессии, то черный юмор не является исключением, более того, именно поэтому черный юмор особенно популярен в мирное время. Так мы «выпускаем пар» в стране, где нет гражданского самосознания, где противопоставить чиновничьему произволу и нашему вечному бесправию можно только злую шутку. В самом деле, не на демонстрацию же идти…

«Домодедовский шахид попадает в рай. Коллеги спрашивают его: ну как тебе?
- Все прекрасно, только вот голова не моя».

«По дороге в Ад тоже есть гаишники - это бывшие настоящие гаишники. Они теперь вечно должны стоять на своих постах и следить за правилами дорожного движения - но не брать взяток, что причиняет им нестерпимую, мучительную боль».

«Новости. Только что пакистанская тактическая ракета пересекла пакистано-индийскую границу. Дальше солдатам надоело её тащить».

«Судья говорит осужденному, которому вынесли приговор - 126 лет заключения:
- Не отчаивайтесь! Мы не бюрократы - отсидите столько, сколько сможете!»

«Вы где Новый год встречать будете? В Шереметьево или в Домодедово?»

… А как популярен черный юмор в среде медиков, ежедневно встречающихся с проявлениями конечности бытия: с ранами, болезнями, с гниением плоти… «Доктор, я умру? – А как же». «Сестра, может, в операционную? - Доктор сказал в морг, значит, в морг». «Вскрытие показало, что пациент умер от вскрытия»…

То же самое – в среде профессиональных военных. «Кто бросил сапоги на пульт?! Сволочи, бездельники! Ну, да ладно, фиг с ней, с Америкой»…

Воистину, прав был Григорий Горин, вложив в уста своего героя барона Мюнхгаузена слова: «Смейтесь, господа! Серьезное лицо – это еще не признак ума. Все глупости на свете делались именно с этим выражением лица».

Шутка – это серьезно

А еще смеяться полезно… для здоровья. Благодаря смеху, мы сбрасываем напряжение, а в организме в этот момент происходит настоящее алхимическое превращение: вырабатываются эндорфины — гормоны счастья.

Как известно, психика и тело человека представляют единую систему. А значит, каждая эмоция вызывает определенную телесную реакцию. Например, при страхе возникает напряжение в животе; при обиде сжимается горло; при гневе появляется напряжение в груди.

И вот что самое печальное: появившись, все эти скверные телесные реакции никуда не исчезают – они так и остаются при нас. Ведь в современном мире открыто выражать эмоции не принято. В обществе нельзя злиться – даже если тебя распирает от гнева, будь любезен, сохраняй невозмутимый вид. Нельзя показать, что боишься. Нельзя заплакать – даже дамам это не простят, что уж говорить о представителях сильной половины человечества! Все эмоции приходится таить в себе.

А если эмоции подавляются, если мы запрещаем своему телу откликаться на них, получается вот что: неотреагированные эмоции «застревают» в теле в виде мышечных зажимов, которые со временем становятся хроническими. В местах зажимов нарушается функционирование тканей, со временем могут развиться заболевания. Эти заболевания называют психосоматическими, к ним относят гипертонию, аллергии, астму, язву желудка, всевозможные сердечные недуги… Список можно продолжать очень долго: в него входит большинство заболеваний невирусного характера.

Так вот, одна из важнейших функций смеха — сброс телесного, а значит, и эмоционального напряжения. Поэтому считается, что смех удлиняет жизнь.

Кстати, ту же функцию выполняет плач — он также сбрасывает телесно-эмоциональное напряжение. Мужчинам с детства внушают, что плакать постыдно. Поэтому мужчины чаще умирают от сердечнососудистых заболеваний, особенно от инфаркта. Плачущие женщины продлевают себе жизнь, сбрасывая напряжение в груди от обиды и печали через рыдания. А смех и слезы, как известно, всегда рядом. И пока мы плачем и смеемся, мы живем.

Итак, юмор продлевает нам жизнь, и черный юмор, несмотря на свою «черноту», - не исключение. Если он вызывает веселый смех, пусть и с мрачным налетом, он полезен для здоровья. А здоровые люди формируют здоровое общество. Которого нам так не хватает…

В общем, смейтесь и шутите на здоровье!

Дмитрий КАЛИНСКИЙ,
президент Международной академии генной психологии

В безвыходном положении…

Черный юмор - это шутки человека, находящегося в безвыходном положении, утверждают специалисты. А корни черного юмора нужно искать в страхе человека перед смертью и в притягательности всего того, что с ней связано. Профессор Ярославского университета Владимир Жельвис в одной из своих статей, посвященной черному юмору, пишет, что его можно рассматривать как свидетельство тяготения к некрофильскому восприятию мира, неясному для самого человека. Впрочем, он добавляет: "Очевидно, что человек, ценящий черный юмор, совсем не обязательно человек психически ущербный. Для него такой вид юмора может играть роль прививки от подлинной агрессивности".
Однако со времен появления черного юмора (считается, что он возник в середине XIX в.) смерть как основная его составляющая давно отошла на второй план. Видозменившийся черный юмор сегодня стал формой протеста, защиты. Автор книги "Евреи шутят" доктор философских наук профессор Тартуского университета Леонид Столович говорит, что юмор вообще можно рассматривать, как защитную реакцию. "Тот же еврейский юмор - это ведь поразительный пример смеха над собой. Как говорится - евреи смеются, чтобы не плакать", - замечает Столович.

В мировом кино черная комедия давно стала популярным жанром, однако, по мнению заместителя главного редактора журнала "Искусство кино" Льва Карахана, здесь черный юмор уже практически перестал играть предписанную ему компенсаторную роль. "Интерес к черному юмору был всегда, и черная комедия появилась не в последние годы. Просто сейчас он быстро перебирается из маргинальной среды на художественную авансцену, насыщается эстетическим компонентом", - говорит Лев Карахан. Причины, по его мнению, в том, что с расширением норм дозволенного искусство начинает захватывать табуированные прежде сферы. "Черный юмор относится как раз к такой категории, - говорит Карахан. - На зрителя уже не действуют легкие наркотики, и приходится усиливать дозу. В итоге черный юмор в кино становится самоценным, коммерчески востребованным продуктом".

Но все же, по мнению профессора Владимира Жельвиса, черный юмор - это оружие мирного времени. Когда общество еще сравнительно здоровое, оно может позволить себе мрачно подшучивать над своим плачевным состоянием. Этот тезис он подкрепляет аналогией с бранью. "К ней охотно прибегают, пока ситуация еще под контролем; когда же приходит время настоящего кризиса, мы признаемся: "даже выругаться нету сил", "зла не хватает". Чуть полегчало - и человек "с облегчением выругался", - пишет он.
А заведующий кафедрой психологии личности МГУ профессор Александр Асмолов и ассистент кафедры клинической психологии Московского психолого-социального института Андрей Цветков пошли еще дальше. Проведя исследование черного юмора, они пришли к выводу, что такой вид шуток может быть не только оружием, но и лекарством.

Для своего исследования психологи выбрали сайт anekdot.ru, как самый популярный юмористический сайт в Рунете (ежемесячно его посещает более 500 000 человек, 200 000 из которых входят в группу регулярных пользователей).
Для анализа было выбрано четыре трагических события: теракты 11 сентября в США, захват заложников на мюзикле "Норд-Ост", крушение шаттла "Коламбия" в США и российского самолета Ту-154 "Башкирских авиалиний" над Германией.
Исследователи подсчитали общее количество анекдотов, присланных в течение двух недель после наступления события. Критерием отнесения их к разряду "черных" служило упоминание трагического события.

Вывод, к которому пришли психологи, заключается в том, что при возникновении трагического события резко снижается общее количество анекдотов и на этом фоне так же резко растет поток черного юмора. К примеру, на следующий день после терактов 11 сентября anekdot.ru на 38% состоял из анекдотов посвященных событию, а уже 13 сентября - на 78%. То есть люди не хотят шутить на обыденные темы и полностью сосредотачиваются на том, что теоретически угрожает их личной безопасности.
Проявление черного юмора рассматривается психологами в русле неклассического психоанализа как специфический защитный механизм личности, помогающий справиться со страхом будущего. "Мы пришли к выводу, что по юмористической реакции или ее отсутствию можно оценивать стрессоустойчивость человека, - говорит один из авторов исследования Андрей Цветков. - Те, кто шутят, более устойчивы. И из них с меньшей вероятностью получатся фанатики и прочие "кровавые мстители".

Gestia, социальная сеть «Привет.ру»

Газета "Оракул"2011 №7 (июль) Рубрика: Поиски истины