Чудесные истории.

[galya]

Как я люблю эти истории про Ежика и Мишку! У меня есть и аудио- сказки про них.Я наверное их больше для себя скачала , а не для внуков, с инета.Смысла в них философского и житейского уйма! Спасибо, Марина

[Маруся]

Волшебная сказка от Эльфики про "Новогоднее изгнание бесов"

"Как-то под Новый Год Ларисе при покупке продуктов у праздничному столу сдачи не нашли, а дали взамен лотерейный билетик. Лариса сначала вроде попыталась возмутиться – лишних денег у нее не было, да и нелишние тоже к концу подходили, а впереди праздники… Ах, это вечное безденежье!

— Ну нет у меня мелких денег, нет! – сказала кассирша. – Но вы не расстраивайтесь! Видите, лотерея новогодняя, называется «Время Чудес», так что все к лучшему!

— «БЕСпроигрышная», — прочитала Лариса на билетике. – А это что значит?

— То и значит, что все равно что-то выиграете, — объяснила кассирша. – Давайте, женщина, проходите, не задерживайте очередь!

Так у Ларисы и оказался этот лотерейный билетик. Нет, не то чтобы она лотерею не любила. Вовсе нет! Напротив, она часто мечтала о крупном выигрыше и билетики лотерейные покупала время от времени, только вот никогда ничего не выигрывала. Даже странно как-то было – ну почему кому-то везет, а ей нет??? Это было тем более несправедливо, что Лариса жила небогато, и крупный выигрыш ей совсем бы не помешал. Уж она бы нашла, куда его приспособить и на что потратить! Но даже в этом она была какая-то бесталанная…

На билетике был написан и день розыгрыша. Вот тут Лариса заинтересовалась по-настоящему. А вы бы не заинтересовались, если бы вам сказали, что результаты вам сообщат по телефону 31 декабря, ровно в полночь? Вот и Лариса была прямо заинтригована. Тем более что в новогоднюю ночь никаких особых радостей у нее не намечалось, а тут… «Только вот откуда они могут знать мой телефон? – вдруг сообразила она. – Ой, наверное, шутка какая-то…».

И вот наступила Новогодняя Ночь. Лариса праздник встречала дома, одна. У взрослого сына своя семья, да и живет он далеко. К себе приглашать кого-то она не могла – вот уже который год дома была разруха, то есть ремонт, который начался, да так и застыл без движения. Самой идти куда-то – ни подарка, ни платья приличного. Так что вот уже который год – дома, дома…

Вот она и включила телевизор, накрыла стол, чем Бог послал, уселась и стала встречать Новый Год – как могла. В телевизоре пела и шутила Верка Сердючка, на столе расположились кое-какие деликатесы, которые Лариса себе и позволяла два раза в году, на день рождения да на Новый Год. А потом по телевизору показали часы, стрелки которых сошлись на 12, Лариса подняла бокал с шампанским, даже глоток сделать успела, и… Оглушительно затрезвонил телефон. «Сын, наверное!», — решила Лариса и кинулась снимать трубку.

— Здравствуйте, вы участвовали в лотерее «Время Чудес» и выиграли главный приз – Исполнение Желаний.

— Я? Выиграла?? Главный приз??? – пролепетала изумленная Лариса. – Не может быть!

— Может, может, — уверил голос в трубке. – Так когда желаете получить?

— А прямо сейчас можно? – попросила Лариса. – А как? Надо куда-то ехать? Или вам адрес сказать?

— Не надо вам никуда ехать. И адрес не нужен. Сейчас я вас переключу на Главного Исполнителя, с ним и поговорите.

И в трубке заиграла музыка. Лариса ее сразу узнала: все та же вездесущая Сердючка задорно пела: «Хорошо, все будет хорошо, все будет хорошо, я это знаю, знаю…». А потом солидный мужской голос сказал:
— Главный Исполнитель слушает! Изложите ваше желание!

— Что, вот так вот, сразу? – испугалась Лариса. – Ой, подождите, я подумаю! Так, чего же я хочу??? Я много чего хочу! Только не пойму, что вперед, а что потом…

— Не торопитесь и не волнуйтесь, у вас есть время, — успокоил ее голос. – Давайте вы мне будете просто рассказывать о своей жизни, а по ходу и желания определятся.

— Хорошо, — охотно согласилась Лариса. – Живу я как-то не так, как хочется! Безрадостно живу. Мечтаю об одном, а получается другое. Вот мне хочется быть богатой, путешествовать по миру, есть всякие вкусности, половинку свою встретить…

— А что мешает? – участливо спросил Исполнитель.

— Ну как что? – удивилась Лариса. – Известно что – безденежье!

— А зачем вы с ним живете? – удивился голос.

— Что значит «зачем»? А кто меня спрашивает? – пришла очередь удивляться Ларисе. – Оно как-то бесшумно проникло в мою жизнь и обосновалось тут прямо по-хозяйски. Я его вовсе не звала!

— Ну уж ни за что не поверю, что безденежье само вползло, — не согласился Исполнитель. – Оно же не ко всем приходит, а только к тем, у кого ему уютно. Где условия подходящие!

— А какие условия для него подходят? – озадачилась Лариса.

— Безденежье селится там, где есть много БЕСов.

— Нет у меня никаких бесов! – испугалась Лариса. – У меня только попугайчик, Кеша зовут! А чертей у меня отродясь не водилось!

. - А черти тут ни причем, — ответила Исполнитель. – Я других БЕСов в виду имел. Не будет в доме достатка, если в доме поселились БЕСрадостность, БЕСалаберность. БЕСнадега, БЕСобразие, БЕСсмысленность, БЕСверие и прочие БЕСы. Ну-ка вспомните, есть у вас такие жильцы?

— Нету, нету! – закричала в трубку Лариса. – Хотя… Вот знаете, сын ремонт 5 лет назад начал делать, да так и не закончил. И с тех пор все так в какой-то разрухе и стоит – ни богу свечка, ни черту кочерга… Такое безобразие! А я красоту люблю, уют… Меня это так угнетает!

— Ну вот, а говорите, нет БЕСов! Зачем же вы терпите такое БЕСобразие? Неужели вам это нравится?

— Нет, я же говорю, я порядок и уют люблю! Но что я, сама этот ремонт должна делать?

— А кто вам должен? – поинтересовался Исполнитель. – Ведь вы же в этой квартире живете! Конечно, можно повесить ремонт на попугая Кешу, но вряд ли он с ним справится…

— Но и я не справлюсь, — возмутилась Лариса. – С какой стати я должна уродоваться на этом ремонте?

— А чтобы ликвидировать БЕСобразие, — подсказал голос. – Имейте в виду, если не вы – то кто же???

— Но у меня же безденежье! – нашла новый аргумент Лариса. – На ремонт средства необходимы, а у меня их нет.

— БЕСденежье, говорите? А деньги к вам не идут, потому что вы уж столько лет живете в БЕСалаберности, и вроде как уже привыкли, даже ничего менять не пытаетесь, — посочувствовал невидимый собеседник. – Между прочим, деньги такого не любят! Это их БЕСит! Они любят, чтобы их вкладывали разумно. Скажите, вы пытались как-то поправить положение?

— Ну да, пыталась, — уныло ответила Лариса. – Я самоисполняющиеся сказки пишу. Они и правда сами исполняются, только не для меня, а для других… Получается – Бессмысленно их вообще писать. Ой, это что же, еще один БЕС вылез?

— Да, развели вы БЕСов… И не сосчитать! А вы на заказ их писать не пробовали? За деньги! Пусть за небольшие, но все-таки! Раз сказки исполняются – значит, качественный товар!

— Ну что вы, это было бы БЕСсовестно с моей стороны, — засмущалась Лариса.

— А не БЕСсовестно жить в БЕСобразии, БЕСалаберности и БЕСсмысленности?

— Ну так безденежье же! – воскликнула Лариса. – От этого и жизнь безрадостная, и полная обессиленность наступает. Я от этого на работу устроиться не могу. Устаю быстро.

— Да вы от того и устаете, что для себя ничего не делаете, и вообще, непонятно куда идете и к чему стремитесь. Это вы сами свою жизнь БЕСсмысленной делаете, а потом удивляетесь, чего это она такая БЕСрадостная, а вы такая оБЕСсиленная.

— Я? – опять поразилась Лариса. – Да при чем тут я??? Я-то стараюсь, мечтаю! Визуализации провожу, картинки светлого будущего рисую. Я все делаю!

— А руками вы что-нибудь делаете? Картинку нарисовать мало. Ее еще и в жизнь воплотить было бы здорово. В одной умной книге написано: «У Бога нет других рук, кроме твоих». Так вот – чистая правда, так и есть!

— Это что же получается? Я сама мечтай, сама и делай? Так, что ли?

— А вы как-то по-другому это себе представляли?

— Ну да. Я-то думала, оно само как-нибудь материализуется. Я намечтаю себе счастье, позову, а оно – ррраз! – и свалится сверху. Вот и сижу, жду….

— Ага. Вы сидите и ждете, когда счастье свалится, а оно сидит и ждет, когда вы его ощущать начнете. Замкнутый круг какой-то, не находите?

— Да! Полная безвыходность, — подтвердила Лариса.

— Вот вам и еще вредный жилец – БЕСвыходность. С чего это вы взяли, что выхода нет?

— Я так чувствую, — мрачно ответила Лариса. – Мне вообще картинка такая видится: будто я в каком-то замкнутом пространстве стою в старой коричневой дубленке, которую давно уже подарила подруге. Вокруг меня сплошная стена, только небо надо мною. Я пытаюсь найти выход сама, шарю руками по стене, но выхода не нахожу. Тогда я обращаюсь за помощью к небу, но оттуда идут советы совсем не на мой запрос. И я воспринимаю эти советы как смех надо мной, но помощи нет. И я опять сама шарю руками по стене…И так бесконечно.

— Отличная картинка, могу вам ее смысл растолковать, — обрадовался Исполнитель. – Вы уже давно из своей старой шкурки выросли, а расставаться с нею никак не хотите. Вам Мир специально стены неприступные вокруг возводит, чтобы вы росли, а вы не желаете. Ведь если вы возвыситесь – легко перешагнете через стену и вырветесь из своего тесного и душного БЕСрадостного мирка, но вы не хотите. Вам сверху советы дают – но вы их не слушаете. Вы хотите простора, путешествий, яркости, но не хотите расставаться со своими ограничениями. Вот отсюда и БЕСвыходность. А на самом деле – выход перед вами! Вернее, НАД вами!

— Но я не поняла! – жалобно пролепетала Лариса. – Как расти? Куда смотреть? Кого слушать? К чему стремиться? Кто мне подскажет?

— На самом деле вам уже все подсказали, растолковали и 100 раз повторили. Теперь дело за вами! РАСтите! РАСкрывайте свои таланты, РАСпахивайте окна, РАСставайтесь со всяким старьем. И с затянувшимся ремонтом, и со старыми энергиями, и с прочим хламом, и с вашими БЕСами тоже. Впустите в свою жизнь РАС-СВЕТ! Прогоните навсегда БЕСверие! Поверьте же, наконец, в Чудо! Недаром наша лотерея называется «Время Чудес».

— Да, о лотерее! – спохватилась Лариса. – А когда мне будут вручать главный приз?

— А вам его уже вручили, — радушно проинформировал Главный Исполнитель. – Вашим заветным желанием было получить ответ на вопрос: почему у вас жизнь оБЕСдвижена и БЕСрадостна. Ну, так я вам об этом поведал! А уж дальше сами решайте. Или долбиться в неприступные стены, или скинуть старую шкурку – и ввысь, к Свету! Всего вам хорошего, и Времени Чудес!

— Спасибо, — машинально ответила Лариса. – Только вы мне скажите… А у меня получится?

— Получится, обязательно получится! – уверенно пообещал Исполнитель. – Вы же видели на билете надпись – БЕС-проигрышная? Так вот, БЕСЫ всегда проигрывают, если вы твердо решили с ними расстаться!

В трубке щелкнуло, а потом оттуда опять запела Сердючка: «Хорошо, все будет хорошо…».

— Слышите, БЕСЫ??? Вы проиграли!!! – грозно объявила Лариса куда-то в пространство. И, не выдержав, от всей души запела вместе с Сердючкой: «Ой, чувствую я, девки, загуляааааааю!». Изгнание БЕСов, похоже, уже началось, БЕЗнадега в панике отступила, а в душе, несмотря на то, что Новогодняя Ночь только начиналась, уже занимался розовый РАС-СВЕТ."

(Автор - Эльфика)

[Маруся]

Старый телефон.

Когда я был еще совсем ребенком, в нашей семье появился первый во всей окрестности самый настоящий телефон. Это был отполированный до блеска дубовый корпус, прикрепленный к стене внизу, на лестничной площадке. Я до сих пор помню номер, с которого начинался любой контакт — 105. Конечно, я был слишком мал, чтобы дотянуться до завораживающего мое внимание устройства, но быстро приобрел привычку с увлечением слушать, когда моя мать говорила в него. А однажды мама подняла меня, чтобы я поговорил с моим отцом, который был в то время в командировке. Это была настоящая магия! Очень быстро я сделал необыкновенное открытие, — я догадался, что где—то внутри этого волшебного устройства живет удивительный человечек — которого зовут «Информация Пожалуйста». Не было ничего, что бы она не знала. Моя мать могла попросить у нее чей угодно номер, если наши часы отставали, «Информация Пожалуйста» немедленно сообщала правильное время.

Вскоре случился и мой первый опыт общения с этим джином—в—приемнике. Я остался один дома, когда моя мать ушла к соседке. Увлекшись игрой с привлекающими всегда мое внимание инструментами в подвале, я, заигравшись, нечаянно ударил себя по пальцу молотком. Боль была невообразимо ужасной. Мне хотелось рыдать во весь голос. Но плакать и жаловаться было некому. А мне очень хотелось, чтобы кто—то меня пожалел. Я ходил вокруг дома, то сжимая, то обсасывая свой пульсирующий от боли палец. Легче не становилось и, забежав в дом, вдруг мой взгляд наткнулся на волшебное устройство, в котором жил маленький всезнающий человечек.

Я стремглав помчался в гостиную и, схватив кушетку, вернулся к заветному корпусу. Едва переведя дух, я аккуратно отцепил трубку от крючка и с волнением поднес ее к уху. Взволнованным голосом, я повторил то, что много раз слышал, как произносила моя мать.

— Информация Пожалуйста…
Один—два коротких зуммера и у меня в ухе заговорил мягкий, спокойный женский голос:
— Информация…
И в этот момент, меня будто прорвало:
— Я повредил свой палец, я ударил себя молотком! — буквально заорал я в трубку. И слезы брызнули из моих глаз, теперь им ничто не препятствовало, — у меня был слушатель.
— Разве Вашей мамы нет дома? — спросила меня Информация.
— Нет, я один, — снова заплакал я и повторил, как все произошло и как мне больно. Мне было очень жалко себя.

— Хорошо, — ответила Информация, — у Вас есть кровь?
— Нет, — ответил я.
— Вы сможете открыть морозилку и достать кусочек льда?
— Да, смогу.
— Отколите небольшой кусочек и приложите его к пальцу на некоторое время. Это успокоит боль и предотвратит его распухание.
— Хорошо, — сказал я, заметно успокоившись.
— Будьте осторожны с ледоколом!
— Да, я знаю.
— И не плачьте. Все будет в порядке, Ваш палец быстро заживет.

После этого я звонил Информации Пожалуйста по любому случаю. Информация Пожалуйста помогала мне делать уроки, если у меня возникали трудности. Помню, как она рассказала мне, где была Филадельфия и что Ориноко — романтичная река, на которой обязательно нужно побывать, когда я вырасту. Она помогала мне с арифметикой и рассказала, чем кормить бурундучка, которого я поймал накануне в парке. И я кормил его орехами и фруктами.

А однажды умерла наша канарейка Пити. И это было настоящее потрясение для меня. Я позвонил Информации Пожалуйста и, горько плача, рассказал свою грустную историю. Она терпеливо выслушала меня, и сказала то, что обычно говорят взрослые. Но я был безутешен.

— Почему так происходит? Эти красивые птички так радуют своим пением и красотой всю семью, приносят столько радости и счастья, а потом падают замертво на самый низ клетки маленькой кучкой в перьях, ножками вверх. — не успокаивался я такой несправедливости.

Она дослушала мои стенания и тихо произнесла:
— Поль, ты должен запомнить, существуют и другие миры, где можно петь.
И мне вдруг стало как—то легче на душе после этой фразы.

На следующий день, как ни в чем не бывало, я снова позвонил Информации Пожалуйста.
— Информация, — услышал я уже привычный голос в ухе.
— А как пишется по буквам слово «fix»? — спросил я.

И в этот момент, моя сестра с душераздирающим и пугающим возгласом банши «Yaaaaaaa!» (ред. — мифологический персонаж, дух, предвещающий смерть в шотландской мифологии) прыгнула с лестницы прямо на меня. Я рухнул с табурета… вместе с трубкой в руке, шнур от которой теперь болтался у моих ног. Мы оба замерли от ужаса. Информации Пожалуйста больше не существовало. И самое ужасное было то, что я не был уверен, что не сделал ей больно, когда с силой нечаянно выдернул шнур трубки из волшебного приемника.

Спустя несколько минут, около нашего крыльца появился человек в рабочей одежде.
— Я — телефонный мастер. Я работал здесь неподалеку, когда оператор сообщил мне, что возникли некоторые проблемы со связью по вашему номеру.
Телефонный мастер перевел взгляд на мою руку и взял трубку, которую я все еще сжимал в руке.
— Что случилось? — спросил он.
Я рассказал.
— Что ж, — сказал мастер, — мы должны это исправить.
Он направился к волшебному боксу и открыл его, обнажив настоящий лабиринт из проводов и катушек. В течение нескольких минут он виртуозно перемещался между всех этих проводов, после чего взял оборванный конец шнура от трубки, сделал несколько движений руками, затянул провода и маленькой отверткой окончательно все закрепил. Затем подергал несколько раз, проверяя на крепость, и заговорил в телефон:

— Привет, это Пит. Все в порядке на 105. Сестра малыша сильно напугала его и он дернул за шнур. Шнур оборвался. Но сейчас все в порядке. Поломка устранена.
Он повесил трубку, погладил меня по голове, улыбнулся и вышел.

Все это происходило в маленьком городке на Тихоокеанском Северо—Западе. Когда мне исполнилось девять лет, наша семья переехала в Бостон и я утратил своего верного наставника. Я тяжело переживал это. Информация Пожалуйста осталась в старом дубовом ящике в старом доме. И по какой—то причине я даже не пытался попробовать высокий и тощий новый телефон, горделиво стоящий на маленьком столике в холле.

Тем не менее, по мере того, как я рос, я никогда не забывал своего доброго, рассудительного, спокойного друга по имени «Информация Пожалуйста», который мог дать ответ на любой вопрос. Я очень скучал по ней. Я часто вспоминал наши разговоры и ее советы и то чувство безопасности, которое я обрел с ее появлением в моей жизни.

Став взрослым, я смог оценить, насколько нужно было быть терпеливым, добрым и понимающим человеком, чтобы посвящать столько своего времени маленькому чужому мальчику.

Спустя много лет, на обратном пути в колледж, мой самолет приземлился в Сиэтле, где у меня было полтора часа до следующего рейса, и я позвонил сестре, которая значительно стала мягче после замужества и рождения ребенка. Мы проговорили около 15—20 минут. Она жила теперь там же, в небольшом городке недалеко от Сиэтла. И после нашего разговора, я совершенно внезапно для самого себя, захотел набрать номер оператора нашего родного городка.

Земля уплыла у меня из—под ног, когда на другом конце провода я услышал такой знакомый, даже родной, спокойный и мягкий голос своей «Информации Пожалуйста»:
— Информация.
Совладав с минутным волнением, я спокойно, без всякой подготовки, неожиданно произнес:
— Вы не могли бы мне подсказать, как пишется по буквам слово «fix»?
Долгая пауза показалась мне вечностью.
— Полагаю, Ваш палец уже зажил? — мягко ответила она через время.
Я засмеялся. Было невообразимо приятно.
— Значит, это действительно, все еще Вы?!
Я слышал улыбку на другом конце провода.
— Скажите, — продолжил я, — Вы когда—нибудь догадывались… Вы когда—нибудь могли себе представить, сколько Вы значили для меня все это время?
Она немного помолчала и также, как и всегда, спокойно и тепло ответила:
— А Вы когда—нибудь догадывались, сколько значили для меня Вы?… У меня никогда не было детей… и я всегда с нетерпением ждала Ваших звонков… Глупо, да?
О, нет, мне не казалось это глупым! Но я ничего не сказал. Вместо этого, я рассказал ей, что помнил о ней всегда, как часто думал о ней и вспоминал наши беседы. А потом спросил, могу ли я позвонить ей снова, когда буду здесь не проездом, а приеду навестить свою сестру, когда закончится семестр.
— Конечно, — ответила она, — Просто спросите Салли.
Это звучало так странно, у «Информации Пожалуйста» было имя.
— Если мне снова попадутся бурундучки, я скажу им, что они должны кушать орехи и фрукты, — сказал я.
— Так и сделайте, — ответила Информация Пожалуйста… Салли. И добавила, — И обязательно посетите Ориноко.
— Обязательно, — улыбнулся я.
— До свидания, Поль.
— До свидания, Информация Пожалуйста.

Через три месяца, я снова приземлился в аэропорту Сиэтла. На этот раз я с нетерпением ожидал только одного, сделать заветный звонок. Я добрался до телеграфа и набрал номер нашего оператора.

Чужой голос ответил:
— Информация.
Наспех поздоровавшись, я тут же спросил Салли.
— Вы ее друг?
— Да, — с радостью ответил я. И тут же добавил, — Старый друг.
Образовалась небольшая пауза и голос ответил:
— Салли работала неполный рабочий день последние несколько лет, потому что очень болела… Мне очень жаль… Пять недель назад она умерла…

Я стоял огорошенный, не зная, что сказать. И вдруг услышал в трубке:
— А Вы случайно не Поль Виллард?
— Да! — почему—то с надеждой, ответил я.
— Салли оставила мне записку, чтобы я кое—что Вам передала. Подождите минутку, я Вам это прочту.
— Да, конечно, — сказал я, почти догадываясь, о чем хотела сказать Салли.
— Да, вот, — через несколько секунд снова ответил женский голос, — Вы здесь?
— Да, конечно.
— «Передай ему, что существуют и другие миры, где можно петь. Он поймет.»

Я поблагодарил и повесил трубку. Я знал, что Салли имела ввиду.

Автор: Пол Виллард
Автор перевода: Tatyana Varukha

(Мне очень понравился ....нежное, трогательное...)

[ivettalen]

[Аня]

Утром читала, весь день хожу "Информация, пожалуйста".

[Маруся]

Талисман

- Где шапка? Я тебя спрашиваю, где твоя шапка?

Малышка Талисман стояла, потупив взор. Глаза предательски наполнились слезами. Она понимала, что сейчас ей «всыпят по первое число», как говорил часто папа о таком воспитательном процессе. И какая-то удушливая, колючая обида сдавила ей горло. И в ушах зазвучал громогласный папин рев: «Всыпь ей по первое число! Чтоб в следующий раз думала!»

- Я с тобой разговариваю?! Или с кем? — не успокаивалась мама. Даже скорее, наоборот, казалось, она сейчас еще больше разозлится и… все равно «всыпет». И сплошным потоком в голову вереницей понеслись мысли: почему именно «всыпать»? А могут ли эти оплеухи рассыпаться и не долететь до уха или затылка? Если их можно всыпать, значит можно и рассыпать? И почему «по первое число»? Почему не по какое другое? Малышка представила себе, как мама замахнулась, чтобы «всыпать по первое число» и вдруг все-все оплеухи рассыпались и не долетели до нее, а мамина рука обмякла, как вата с новогодней елки, и погладила ее по щеке… И ей так понравилась эта картинка, что она, представив себе такое волшебство, заулыбалась, потеряв всякую бдительность, и тут же ощутила на руке цепкую мамину кисть, больно сдавившую худую ручку выше локтя:

- Ты что улыбаешься? Что смешного? Я тебя спрашиваю, где ты шапку посеяла? Сколько это будет продолжаться? Два месяца назад кофточку профуфукала, теперь новую шапку. Ты же мне на мозги месяц капала: «Купи «буратину», мама, купи «буратину». Я спрашиваю, где твоя «буратина»? Месяца не прошло! Больше не проси у меня ничего! Поняла?!

И в этот момент кто-то невидимой рукой вдруг повернул крантик, и из глаз хлынули соленые предательские слезы. И такая горькая, завывающая обида проглотила всю малышку Талисман… И эти мамины страшные слова и огромная-преогромная пропасть между ней и мамой, такая огромная, больше вырытого рядом со двором котлована, такого большого, что зимой можно носиться вниз на фанерах и тазиках долго-долго, и так быстро, что сильный ветер дует в лицо и раздувает щеки во время щенячьего визга от восторга и щекотящей все тело радости…

- Иди на улицу и без шапки не возвращайся! Поняла? Иди туда, где ты ее оставила, и чтоб вернулась с шапкой! Что за ребенок? У всех дети, как дети, а у меня черте-что!

Маленькое зареванное «черте-что» вышла во двор и окуналась в волшебный желто-оранжевый мир поздней осени и глубоко, всем телом вздохнула приятно пахнущий, свежий вкусный осенний воздух. На улице ей быстро стало легче. И она вспомнила об этой маленькой сопливой Маруське, которой отдала свою шапку, потому что ей было очень ее жалко. Она была какая-то очень маленькая и щупленькая, вечно с соплями под носом, и очень бедно одетая, всегда не по сезону, особенно когда холодно. Маруську часто обижали, она была из очень бедной семьи, где таких, как она, еще четверо старших было. Талисман всегда ее защищала, даже если знала, что силы не равные, но несправедливость очень ее обижала и лишала всякой боязни в такие моменты. Еще эта Маруська была глупенькая. Она тоже называла ее Талисман и была уверена, что такое странное и непонятное имя дали ей родители. А однажды Маруська спросила:

- А как тебя короче называют? — это было ну очень смешно, «короче» — это в смысле «сокращенно». — Таля? — и все захохотали…

Талисман ее начали называть во дворе с очень раннего возраста, потому что если ее куда-то с собой взять, то обязательно везло. Толька, из соседнего подъезда, даже как-то брал ее на какие-то экзамены, и она сидела на корточках возле какой-то белой обшарпанной двери, где он сказал быть, и ждала, когда он выйдет. А потом всю дорогу без умолку лепетал, как здорово все получилось, и как здорово было бы взять ее с собой, и наконец-то надавать Витьке тумаков за то, что он все время подтрунивает над ним…

- Талисман! — она обернулась на крик и увидела Лешку, соседа с пятого этажа. Ему было уже 12 лет, но последние 4 года он был прикован к этому креслу на колесиках с потертыми ручками. Его отец каждый день выносил Лешку с пятого этажа гулять, сначала кресло, потом Лешку на руках. У него было неестественно большое левое колено, и он не мог ходить самостоятельно.

Талисман подошла к нему и ущипнула его за худое плечо. Он засмеялся и подался, уворачиваясь, в бок:
- Опять щипаться? — заулыбался он. Сегодня он был какой-то очень бледный, бледнее, чем обычно и сильно осунувшийся.
- А где папа? Ты что сам гуляешь? — изумилась Талисман. Лешка никогда не был один все эти годы.
- Не, папа за «Правдой» пошел, забыл дома, пока со мной вошкался, и плед забыл — и он потер рукой по своей большой ноге, как будто согреваясь от зябкой осенней дрожи.

Представить его отца без газеты «Правда» было почти невозможно. И это, пожалуй, единственное, что осталось неизменным с тех пор, как с Лешкой такое приключилось. Никто во дворе толком не знал, что же случилось, одни говорили, что у него рак колена, другие, что сильно зашиб и что-то там не так пошло, другие еще что-то, но что было на самом деле, спросить было не у кого, а у родителей — никто не решался. Отец Лешин за эти несколько лет из большого, разухабистого весельчака вдруг превратился в маленького, сутулого старичка… с неизменной газетой «Правда» в руках.

Лешка был очень замкнутым и неразговорчивым, и почти неподвижным в этом жутком кресле. На ногах у него всегда был плед, или более легкое покрывало, в зависимости от погоды, и его неестественно большого колена почти никто не видел. Талисман второй раз видела его ногу и, наверное, единственная. И она была единственным ребенком в их дворе, с которым он разговаривал и шел на контакт, но только если никого рядом не было.

- Ты знаешь, — произнес он тихо и тут же оглянулся, чтобы убедиться, что рядом никого нет. — Знаешь… — Лешка замялся и умолк.
- Ну что? Ну, говори, раз начал, — внушительным тоном произнесла Талисман, умирая от любопытства. — Говори, а то ущипну! — и они оба засмеялись.
- Знаешь, было бы здорово, если бы можно было тебя взять на операцию… Папа сказал, что какой-то профессор в Москве меня вылечит, — и он посмотрел на нее такими ожидающими, вопрошающими и, в то же время, неуверенными, полными надежды, глазами, что Талисман почувствовала, как мурашки пробежали у нее по спине и затылку и где-то за ушами все утихло.
- Я поеду! — без тени сомнения, быстро и уверенно отчеканила она. Ей даже показалось в этот момент, что это абсолютно реально и возможно и что как-то, каким-то чудом мама ее отпустит.
- Правда? Поедешь?! — радостно воскликнул Леха, но тут же лицо его скривилось в жуткую гримасу, и она поняла, что это от боли и что эта нога, должно быть, жутко у него болит.
- Что, болит? — нежно спросила она, присев рядом с ним на корточки. Ей было очень его жаль, и она не знала, как ему помочь. — Может, за дядь Мишой сбегать? — спросила Талисман и тут же подскочила, чтоб уже бежать за Лешкиным папой.
- Не, не надо, он уже сейчас спустится. К тому же, мне недавно делали уже укол, а его часто нельзя. Ничего, я привык. Скоро мы поедем в Москву и я вернусь уже на своих ногах, здоровый, снова пойду в школу, а потом опять буду гонять мяч с ребятами.

Лешка весь засиял от счастья, но очень скоро боль вернулась и он, как поверженный маленький зверек, обессилено откинув голову назад, прошептал:
- Скорей бы уже…

Вскоре спустился дядя Миша, и увидев Талисман возле Лешки, очень обрадовался. Он посмотрел на Лешку, и сразу изменился в лице:
- Болит, сынок?

- Не сильно уже. Пап, а плед-то где?

- Тьфу ты леший, — выругался дядя Миша, — Сейчас принесу, — и убежал за пледом, с «Правдой» в руках.

- Слушай, а ты что, плакала? — спросил Лешка, а Талисман уже и забыла, что ее ждет взбучка за «буратину», так как понятно, что вернется она без шапки.
- Да от мамы влетело.
- За что? — для Лешки вообще было трудно представить, что б его за что-то ругали или кричали на него.
- За шапку… «Буратина», ну такая, как у Буратино, помнишь? В красную и белую полосочку, такая длинная с бумбончиком. Такая здоровская! Я о ней столько мечтала… — Талисман печально вздохнула.

- Как это, «за шапку»? — не мог взять в толк Леха, — Ты что, потеряла ее, что ли? Или что? Чего ругалась-то мама?

- Нет, — опять вздохнула Талисман, — я ее Маруське, с соседнего двора, отдала, ну, подарила. Ну знаешь, такая худющая, вечно с соплями… Понимаешь, мне ее жалко, она такая бедная, на улице уже холодно, а у нее только зимняя братова шапка-ушанка, да и ту они делят друг с другом. А меня поругают, ну накажут, может еще что, но у меня есть старая, а у нее никакой… — попыталась хоть кому-то объяснить Талисман.
- Да-а, — протянул Лешка. — Слушай! А давай я попрошу у папы такую шапку мне купить, и отдам тебе, а ты скажешь потом, что нашла! Мне папа не откажет, он наоборот, все время спрашивает, что бы я хотел, что мне купить, а я ничего не хочу.. Он даже обрадуется! Идет? Давай? Тогда все будет хорошо! Я скажу папе, что она мне мала или не понравилась, и попрошу тебе подарить. Или просто попрошу подарить! Папа мне не откажет, он очень добрый. Давай? Правда, здорово?!
- Не, не надо, пусть уже так… все равно «всыпят».

Тут спустился дядя Миша, с пледом и «Правдой», и они непроизвольно замолчали.
- Прогуляешься с нами? — спросил дядя Миша, укутывая Лешку.
Талисман покачала головой и помахала Лешке «пока» и едва слышно, почти губами, сказала: «я поеду». Он улыбнулся и приподняв еле руку, сделал движение, похожее на «пока».

Талисман побрела по дорожке вдоль дома, погрузившись в мысли о том, что, вообще-то, Лешка придумал классный план, но ей было неловко соглашаться… Еще ей очень захотелось, чтобы Лешка выздоровел, и она представила, как они вместе вернуться из Москвы, будут беситься и смеяться, она будет его щипать и щекотать, и вскоре он будет вместе со всеми гулять во дворе, и иногда они будут вспоминать, как он был в этой жуткой коляске со скрипучими колесиками, которые дядя Миша все время смазывал…

Прошло четыре дня. Талисман бежала со школы домой, неся в портфеле заветные две «пятерки».
Все-таки в «нулевом» классе ей нравилось больше, чем в первом. Она почти 2 месяца ходит в первый класс, а до сих пор не чувствует, что ей нравится, и при мысли, что так будет все 10 лет ей совсем становилось грустно.

- Талисман, Талисман! — ее догнали девчонки из «В»- класса, с соседнего двора, — Подожди, мы с тобой! И они всей гурьбой и щебетанием пошли домой. Как всегда, на развилке асфальтовой дорожки они разбежались, договорившись через час идти гулять. Подходя к своему дому, она услышала душераздирающий, почти нечеловеческий крик, похожий на вой и стон одновременно. От неожиданности, она замерла на месте, пытаясь понять, что это было. И в этот момент он опять повторился, с еще большей силой, придавив ей все внутри. Это был надрывный, душераздирающий плач женщины. Все стало еще непонятней. И Талисман, что было силы, побежала по дорожке вдоль дома туда, откуда доносился этот неестественный и пугающий звук. И через секунду ее взору предстало никогда не видимое ею ранее, и пока вообще не понятное, явление.

Большое количество людей возле ее подъезда были плотно собраны в кучу вокруг чего-то, что не было видно. Все они стояли и не шевелились, было много цветов, белых хризантем и гвоздик. Приблизившись на ватных ногах, она увидела некоторых учителей из своей школы, соседей из других подъездов и много незнакомых людей. Все они были к ней спиной. И вдруг все пространство пронзил звук удара чего-то обо что-то, за которым грянула какая-то, наводящая холод и ужас музыка, или что-то похожее на нее, — Талисман совсем ничего не могла сообразить. Что это такое? Сделав еще несколько шагов, она почувствовала, как какая-то неведомая сила буквально вкопала ее в землю по самые коленки, так, что ног уже она не чувствовала. Каким образом она оказалась с другой стороны этой толпы людей, она не поняла, но когда стон-вой-плач-крик повторился, она поняла, что это Лешина мама, которую она не сразу узнала. Она непроизвольно начала искать дядю Мишу и Лешу, и в этот момент ее глаза замерли на чем-то неподвижно лежащем в деревянном ящике, в Лешкиной одежде и чем-то отдаленно похожим на Лешку, но совсем какое-то… не живое. Вокруг и внутри этого ящика было много цветов и жуткая музыка мешала Талисман сконцентрировать мысли, чтобы хоть как-то понять, что происходит, и что это все такое, и почему все такие..

- Талисман, — услышала она чей-то шепот за спиной и почувствовала, как кто-то вытягивает ее из этой гущи людей с окаменевшими лицами, в черных одеждах и повязках. Это была Валька из ее подъезда.
- Что случилось? — спросила Талисман, в голове которой по-прежнему ничего не складывалось.
- Лешка умер, — сказала серьезно Валюха и кивнула в сторону деревянного ящика.

И в этот момент Талисман рванула на пятый этаж, уверенная, что сейчас забежит, а он там, в этой ненавистной ему коляске с потертыми ручками и скрипучими роликами, читает книжку. Увидит ее и обрадуется. Она со всего ходу навалилась на дверь и кубарем вместе с ранцем влетела в коридор Лешкиной квартиры. Она поднялась, обтрусила наспех школьную форму и, едва переведя дыхание, кинулась стремглав в Лешкину комнату. Посреди комнаты лежало на боку пустое кресло. В доме была давящая тишина, все были внизу. Она стояла посреди комнаты, ощущая, как на нее наползает тяжелая, гнетущая пустота. И добравшись через все тело к ее горлу, сдавило его с силой, и из глаз полились, не останавливаясь, слезы.

- Леш, ты где? — не понятно почему, спросила она в эту давящую тишину, захлебываясь слезами. — Леш, Леша, — повторяла она, не понимая, как это «умер», но чувствуя, что это что-то, что нельзя уже изменить…

Она ходила по комнате, разглядывая все, что составляло его мир, полки с книгами, стол, предметы на столе, чернильница, открытая книга с резной деревянной закладкой, какие-то фотографии на стенах и вырезки животных и самолетов из разных журналов, рисунки с домом, деревьями и солнцем, футбольный мяч за дверью и маленькие гантельки…

Совсем изможденная, она села на край дивана, уставившись спасительно на фотографию, где Лешка улыбался на нее, такой веселый. Это еще до этой противной коляски, ему здесь было где-то столько лет, как ей сейчас. Она развела руки по покрывалу дивана, облокачиваясь на спину, пытаясь понять, что же теперь делать. Из окна доносились жуткие все эти звуки, от которых хотелось спрятаться, и ужасный плач Лешиной мамы. И вдруг ее рука задела какой-то полураскрытый бумажный сверток. Талисман придвинула его к себе, отогнула бумагу с одной стороны, и заглянув, почувствовала, как по ее телу побежали миллионы холодных колючек. Она отогнула второй край, — в пакете лежала новая «буратина».. Тельце ее обмякло все, и она заплакала, всхлипывая и тихо подвывая.

- Это тебе подарок… Он хотел сделать… — еле слышно сказал дядя Миша. Он стоял в проеме двери, сжимая стакан с водой в руке. Молча повернулся и ушел вниз. А она, обхватив двумя руками шапку, уткнулась в нее лицом и горько заплакала, повторяя одно и то же: «Ну зачем мне теперь эта шапка? Ну зачем она мне теперь? Ну зачем?»

- Талисман, вот ты где, — позвала из коридора ее Валюха. — Пошли… Слыш?.. Талисман?
Талисман покорно встала, подошла к Валюхе, и тихо произнесла:
- Я больше не Талисман. Не называйте меня так больше, пожалуйста. Больше со мной не везет..
- Талисман, ты чего? Почему?
- Я же попросила… Я больше не Талисман.

И она вышла в открытую настежь дверь, в один день узнав, что такое умереть, похороны, пустота, тишина, воспоминания и… что она не Талисман.

Tatyana Varukha

[Маруся]

(Это реальная история о том, как маленький ребенок (которого взрослея, мы предаем в себе, почти безвозвратно теряя, а вместе с ним — и частичку себя), буквально вернул этим переживанием к жизни человека. Это рассказ о Любви. О Любви безоговорочной, исцеляющей Любви. О Маме — безусловно любящем и жертвенном Огоньке нашей жизни. О нас, позволивших потерять себя в погоне за призрачными иллюзиями жизни, скупящимися на добрые, теплые слова, боящихся быть детьми, быть собой, Любить.. Зачем ждать горя, чтобы понять такие простые, такие важные вещи, ценность которых есть в каждом нашем дне?.
Tatyana Varukha)

Моя девочка.

Сегодня, почувствовав себя неважно, я вернулась домой пораньше. Ничего не хотелось, я попила чай и измождёно забралась с ногами в самый уголок дивана. Сердце гулко отбивало неровный ритм, проваливаясь и сбивая ровное до недавнего времени дыхание. Я уже начала привыкать к этим перебоям, как будто напоминающим мне о чём-то важном, но безвозвратно утерянном в моём бурном, противофазном потоке жизни. Но где? Когда? Что ускользнуло от меня?

Я запрокинула голову и закрыла глаза, стараясь уловить и выровнять своё неровное, сбившееся дыхание. Главное, ни о чём не думать, как в медитации. Медитация… какое благостное состояние. Когда-то я очень много медитировала, это был такой счастливый, наполненный и насыщенный период моей жизни, когда всё складывалось как-то само собой, каким бы сложным не казался пазл… Мысли, опять мысли… Сердце… Никогда не думала, что с ним может быть что-то не так, с чем угодно, но не с ним, не у меня. Да, так все, наверно, думают… Надо просто дышать, спокойно дышать, сейчас всё успокоится и я смогу вернуться на работу. Я смотрела внутрь себя, глубоко туда, куда мы боимся обычно заглядывать, но где единственно хранятся ответы на все наши нескончаемые вопросы.

И вдруг перед моими глазами, совершенно отчётливо всплыла картинка, похожая на ожившую чёрно-белую фотографию, но которой я никогда не видела раньше. Это была аллея какого-то парка, советских времен, как мне показалось, с лавочками и взрослыми деревьями вдоль аллеи. Аллея была вымощена цементными плитами среднего размерами — частое явление тех времён — между которыми упорно пробивалась трава. И всё это в тёмно-серо-белых тонах старого фото. По аллее шла женщина с маленькой девочкой, любопытно, с неподдельным детским интересом, всё разглядывающей по сторонам. Женщина, одетая в светлую блузу и темную юбку, в туфлях на каблуках, очень ухоженная, с красиво уложенными волосами и сумочкой наперевес, вела неспешно любознательную симпатяшку, с широко распахнутыми глазами, за руку, думая о чём-то своём. И вдруг, ещё ничего не понимая, я бросаюсь к ним навстречу, в необыкновенном порыве любви и нежной радости встречи, выкрикивая: «девочка моя!», подбегаю и подхватываю малышку на руки и начинаю кружить, не переставая произносить одним потоком нежные, ласковые слова в её адрес. А она, в восторге, вцепившись крепко в мою шею, взвизгивая от непередаваемой искренней радости, заливно и по-детски смешно, весело смеялась. Краем глаза я видела рядом улыбающуюся, мне даже показалось, со слезинкой в глазах, женщину. Я обняла девочку, крепко прижав её к себе, подошла к женщине, обняла её, поцеловала и сказала:
- Здравствуй, мама! — Да, в её глазах были слёзы умиления. Она тихо произнесла:
- Здравствуй, доченька, — глядя на меня с таким умилением, такой любовью и какой-то гордостью даже за меня.
- Как ты, доченька? — так же тихо произнесла она, обнимая меня глазами… всей душой.
- Всё хорошо, мама, не волнуйся, — и улыбнулась ей в ответ, легко, беспрепятственно, передавая ей свою любовь, безусловную дочернюю любовь.

Я посмотрела на девочку, нежно обнимающую мою шею, и смотревшую на меня этими удивительными глазёнками, поцеловав её в мягкую, молочную щёчку, улыбаясь всем сердцем, спросила:

- Ты знаешь, что ты самая прекрасная девочка на свете?

Она какое-то время смотрела мне прямо в глаза, перебирая пальчиками мой воротник, а потом робко закачала головой «нет» и продолжала улыбаться. Как улыбаются самым родным, самым любимым большим людям. Я произнесла:

- Это так! И я тебя очень люблю!

Я сняла её с рук, и почувствовала в своей руке её тёплую ладошку, соскользнувшую и оставшуюся упорно держать за два моих пальца левой руки, — указательный и средний. Я подошла к женщине и произнесла:

- Мне пора.

И в этот момент я поняла, что это моя мама, мой самый любимый, самый преданный, самый любящий человечек, — моя мама, такая молодая, такая спокойная, улыбающаяся, моя мама…

- Береги себя, доченька!

- Да, мама, конечно, не волнуйся, — и улыбнувшись им двоим, помахав рукой, я побежала по аллее обратно, почему-то чувствуя, что мне, действительно, пора…

Сердце гулко стукнуло, и показалось, что всё моё тело вздрогнуло. В груди жгло огнём, я подняла руку к лицу и поняла, что по моим щекам текут слёзы… Я плакала. Мне её так не хватает, этой удивительной, тёплой, нежной девочки с широко распахнутыми, добрыми глазами и заливным детским смехом, немного робкой, но мгновенно доверяющей в безопасности. Я продолжала просматривать эту невероятно ожившую «фотографию», которую никогда не видела раньше, и не заметила, как сердце начало спокойно, ровно, но так же гулко биться во всей груди, как будто стало большим и моё маленькое тело его не вмещало.

Я приложила руку к груди, будто успокаивая этот шум внутри грудной клетки, и обнаружила, что у меня совершенно холодные руки и… два пальца левой руки — указательный и средний — абсолютно тёплые…

Tatyana Varukha

[Аня]

Беда

Беда пришла в мою жизнь без приглашения. Постучалась в двери – а я и открыла.
- Привет, подруга, где тут у тебя кухня? – деловито спросила Беда. – Ну чего стоишь, гости в доме, мечи на стол все, что есть!
Я в полной растерянности поплелась ставить чайник, а Беда тем временем по-хозяйски расположилась на диванчике.
- И варенье не забудь, — распорядилась она. – Подсластить, хе-хе, горькую пилюлю… А то я те щас такую новость скажу – рухнешь!
Я была в полном шоке: от Беды нехорошо пахло, и вид ее мне очень не нравился. Но что поделаешь – гость в доме, значит, надо принимать.
- Эээ… А вы ко мне по какому поводу? – промямлила я.
- А без повода, так, погостить! – бодро пояснила Беда. – Вижу – дверь, отчего не постучаться? Ну, ты и открыла, прямо по пословице: «Пришла беда – открывай ворота». Молодец, что впустила, хвалю!
- А что за новость-то?
- А то, что явилась я к тебе всерьез и надолго, и теперь мы будем вместе проживать – ты и Беда. Привыкай!
На работу я пришла в крайне расстроенных чувствах. На все вопросы отмалчивалась или отмахивалась. В самом деле, ну что я скажу? «Беда у меня»? Так кого это волнует? У людей своих проблем полно… Нет уж, лучше я со своей бедой один на один останусь, авось как-нибудь справлюсь…
А дома Беда уже хозяйкой себя почувствовала. Расположилась на моей кровати так, что мне только узкий краешек остался, в шкафу все вешалки своими унылыми нарядами заняла и вообще меня сильно потеснила.
- Простите, а вы не могли бы на диванчике лечь? – робко предложила я. – Там удобно, и телевизор рядом…
- Телевизор я сюда перенесла, в спальню, — проинформировала Беда. – Я тут буду, с тобой. Я же к тебе пришла, так что мы теперь – закадычные подруги и будем вместе по жизни идти!
Беда общительная оказалась – все время мне пересказывала новости из телевизора, которые днем показывали, а по вечерам мы вместе их смотрели. Программы она выбирала исключительно негативные, из фильмов предпочитала ужастики и боевики, а из каналов – НТВ. И мало того что мы все это смотрели, так потом она еще смачно комментировала, нагнетая обстановку до самого «не хочу».
У меня от такой «закадычной дружбы» энергетика упала до нуля – высасывала меня Беда, как паук неосторожную муху. Да я и похожа-то стала на осеннюю муху – вялая, сонная, понурая, еле лапками шевелю.
А тут как-то прихожу домой – а там гулянка идет, целая толпа гостей собралась, и один другого страшнее.
- Заходи, знакомься! Это все мои сродственники – Лень, Горе, Апатия, Уныние, Страхи, Депресняк, Ступор, Безнадега. Они теперь тоже тут жить будут, – орет Беда.
- А они-то зачем? – огрызнулась я.
- А Беда не приходит одна, ты что, не слышала? – скалит зубы Беда. — Присоединяйся! Тут, правда, сидячих мест не осталось, ну ничего, ты, как хозяйка, в уголке постоишь. Главное – в компании верных друзей!
Выскочила я из дома, ссыпалась по лестнице, плюхнулась на скамейку и сижу, отдышаться пытаюсь. Да что ж это такое??? В моем доме мне уже и места нет? Развелось там всяких гостей непрошеных видимо-невидимо, шныряют, как тараканы, и везде воняют и гадят. А мне от них прямо жить не хочется! И что же мне теперь, в петлю, что ли?
- Вижу, детка, беда у тебя, — говорит кто-то.
Смотрю – а это бабка из соседнего подъезда со своей скамеечки сползла и ко мне подсела, смотрит участливо так, ласково…
- Да нет, нормально все, — говорю я. – Устала просто.
- А чего ж не устанешь, когда ты свою беду на сердце носишь и ни с кем не делишься? Расскажи мне, деточка, облегчи душу!
Ну, тут я уже не выдержала. Разрыдалась и все ей выложила – и про то, как беде дверь отворила, и как она у меня поселилась, и как целую свору родственников за собой приволокла.
- И домой мне теперь идти, бабушка, совершенно не хочется, — в заключение призналась я. – И жить – тоже. И черно кругом, и пасмурно, и на сердце – лед.
- Нет, не так все! Это твои квартиранты жизнь тебе отравили, яду своего напустили. В такой тяжелой атмосфере красивой девушке жить негоже. Надо, милая, действовать!
- А как? Что делать-то?
- Ошибки свои рассмотреть поскорее и начать исправляться.
- Да я-то причем??? Беда сама пришла, я ее не звала.
- Ничего подобного. Беда в дверь стучится, а уж открывать ей или нет – это человек сам решает.
- А если ты с ней на улице нос к носу столкнулся?
- И такое бывает. Но опять же, твое решение – пригласить ее к себе на постоянное жительство или так, мимоходом, встретились – разошлись.
- Но у меня-то она уже давно хозяйкой себя чувствует, и еще этих уродов в на ПМЖ приволокла… У меня от них мысли, как тараканы, разбегаются!
- А кто у тебя в квартире хозяйка – ты или тараканы??? По прописке – ты хозяйка, никакой Беды там не записано. Вот и принеси ей справку из ЖЭКа, что, мол, незаконно жилплощадь занимаете, гражданочка!
- А если она не послушает?
- А ты ее веником! Мокрой тряпкой! Солью! Хлораминчиком! Все углы темные, все полки и закоулки! И проветрить не забудь, чтобы даже запах ее выветрился!
- А поможет?
- Ты меня, старую, послушай… В моей жизни столько бед было, что и не счесть. Если бы я каждой ворота отворяла, меня бы давно на свете и не было. А я вот ничего, живу, хлеб жую, правнуков уму-разуму наставляю, и с тобой опытом жизненным делюсь. Ко мне Беда стучалась и с раскулачиванием, и с коллективизацией, и с похоронками, и со смертью близких, и много еще с чем. Я, бывало, ее выслушаю, а ворота не открою. Поплачу, слезы утру – и дальше жизни радуюсь. Радость-то всегда найти можно, если хочется. Это Беда настырная и настойчивая, она сама приходит. А Радость – скромная, ее звать надо, в дом приглашать и за стол сажать, как дорогую гостью.
И так меня бабка с ее советами воодушевила, что я опрометью домой кинулась, все окна настежь распахнула и завопила что есть мочи:
- Эй, Беда! А ну вон из моего личного пространства! Ты здесь не прописана, слышишь? И родственничков своих забирай, нечего мне тут общежитие нелегалов устраивать!
- Ты чего??? Так же хорошо все было? — изумилась Беда.
- Это тебе хорошо, а мне – плохо! Не хочу я с тобой жить, и вампирить себя не позволю! Прощай, Беда, и больше не приходи и под дверью не стой – все равно не открою!
Помогли бабкины советы – убралась Беда из моей жизни, а скоро и след от нее выветрился. А я теперь умнее стала – когда Беда в двери стучится, я не открываю, а говорю: «Проходи мимо, наши все дома!».
А «наши» – это Радость и я. Мы теперь и правда неразлучные подруги!

Автор: Эльфика

[Аня]

СКАЗКА ПРО ОПЫТНУЮ АГАШУ

Жила-была на свете Агаша. Родитель у Агаши был суровый, строгий, и часто ей внушал «Только дураки учатся на своих ошибках, умные учатся на ошибках других». Агаша девочкой послушной была, Родителю своему свято верила, вот и решила, что никогда в жизни не будет своих ошибок совершать: зачем, если чужого опыта вокруг полным-полно?
Она только и делала, что пряталась в уголке за печью и собирательством занималась. Только другие грибы и ягоды собирают, а она – чужой опыт. Все случаи жизненные она через Сито Разума просеивала и самые запоминающиеся в Корзинку Памяти складывала. Только почему-то добрые происшествия через это сито как-то легко проскальзывали, а которые пугали – застревали и задерживались, вот они-то в Корзинку Памяти и попадали.
Вот вскоре в голове у нее целое собрание печальных опытов собралось.
«Не подходи к печке, обожжешься»
«Не трогай утюг, уронишь»
«Не носись сломя голову, упадешь»
«Не клади в карман, потеряешь»
И Агаша не подходила, не трогала, не носилась, не клала и вообще из-за печи редко вылезала, Родитель такой беспроблемной дочерью премного доволен был.
Стала подрастать – там другой опыт пошел. Девчонки на вечерки ходят, хороводы затеивают, сарафаны себе новые шьют, а Агаша все их опыт собирает и обобщает:
«Не будь доверчивой – обманут»
«Не гуляй допоздна – ославят»
«Не перечь старшим – осудят»
«Не лезь со своим мнением – обидятся»
Агаша не гуляла, не перечила, не лезла и доверчивой уж никак не была. Сидела-пыхтела, наблюдения вела, коллекцию свою пополняла.
Тут время пришло, когда ее сверстницы влюбляться стали и замуж выходить одна за другой. Кто-то – удачно, кто-то – не очень, и вот это «не очень» Агаше душу тревожило: а вдруг и ей не повезет? Тем более что на эту тему столько негативного опыта женским полом накоплено!
«Не торопись – ошибешься»
«Не суйся – обожжешься»
«Не рискуй – оступишься»
Агаша не торопилась, не совалась и не рисковала – зачем же ей жизнь свою молодую губить, голову в петлю совать? Надо присмотреться, хорошенько все взвесить. А то можно такой опыт получить, что мало не покажется!
А у девчонок выросших уже свои детки пошли. Ну, тут у Агаши в Корзинку Памяти страхи просто градом посыпались. Дети, они же такие – везде лезут, суются, встряпываются и много волнений своим родителям доставляют. Да и поговорки про деток в народе ходят такие красноречивые:
«И от доброго отца родится бешена овца»
«Из одной печи, да неодинаковы калачи»
«Не выросло то яблочко, чтобы черви его не точили»
И сделала Агаша из своих наблюдений да из чужого опыта печальный вывод:
«Маленькие детки – маленькие бедки,
Большие детки – большие бедки».
Так Агаша и состарилась, ни разу не оступившись, ни в чем не ошибившись, а Корзинка Памяти у нее под самый верх чужим опытом наполнена – уже больше и складывать некуда.
И вот пришел тот час, когда Душа ее отлетать собралась. Вышла она из тела, поднялась над Землей, обозрела ее с горних высей, и вдруг увидела, как мир-то хорош, и сколько в нем всяких разностей одновременно происходит. И угол свой за печкой увидела, в котором, считай, всю жизнь просидела. И так ей обидно стало: ведь Мира-то она, почитай, и не видела! Смотрит – люди на Земле все как-то меж собою связаны, все друг другу помогают или мешают, пробуют, порою даже и ошибаются, а потом опытом обмениваются. А ведь она, когда пыталась мудростью из своей корзинки поделиться, всегда непонятой оставалась. Не брали люди ее мудрость, отказывались. И ее недолюбливали, побаивались даже, старались десятой стороной обойти… Почему так?
Вот Агаша перед Господом предстала.
- Ну, с каким багажом прибыла, душа моя? Что в этой жизни узнала, что поняла? – спрашивает Господь.
- Много что узнала, да мало что поняла, — Агаша говорит. – Вот, прими, Господи, от меня корзиночку с мудростью народной – всю жизнь собирала!
Глянул Господь в корзинку – и только головой покачал.
- Что ж у тебя в корзинке одни страхи собраны? Разве жизнь только из них состоит?
- Да и я не знаю, из чего она там состоит. Я, оказывается, толком и не жила-то. Только теперь, сверху, увидела, какой Мир большой…
- А чего ж при жизни не видела?
- Так мне когда было? Я за печкой сидела, опыт собирала!
- Опыта набираться надо, а не собирать его. Что-то, уж прости, не вижу, чтобы ты шибко опытной стала.
- «Только дураки учатся на своих ошибках, умные учатся на чужих» — так мой Родитель говаривал… — отбарабанила Агаша с детства заученную мудрость.
- А ты и поверила… Да если ошибок не совершать, как душе совершенствоваться? Получилось неладно – исправь, сделай лучше! А если каждый сиднем сидеть будет да чужой опыт изучать, так и вся жизнь в мире остановится.
- Так страшно было! – созналась Агаша. – Кругом столько негативного опыта! Туда пойдешь – одни ошибки, сюда – другие. Вот я и старалась поменьше высовываться, от страха-то…
- А чего боялась, если даже не попробовала? Откуда у тебя в корзинке столько страхов-то взялось?
- Так это не мой опыт, чужой! Я его всю жизнь собирала!
- Кому нужен чужой опыт? – Господь говорит. – Люди на Земле рождаются, чтобы свой опыт получить и общую копилку им пополнить. Каждый опыт – уникален, потому что через Призму Души пропущен. А когда только через Сито Разума – это не опыт, это знания. Только такие знания, опытом не подкрепленные, мертвым грузом на душе лежат и жить мешают.
- А я-то думала, что очень опытная! – опечалилась Агаша. – Всю жизнь ведь на свою коллекцию чужой мудрости положила! И что теперь мне со всем этим делать?
- Использовать для самосовершенствования, — советует Господь. – Из всего можно мудрость вынести, и из твоей жизни тоже. Вот посмотри на корзинку и скажи, чего сейчас хочется?
- Вернуться и жизнь заново прожить, — сказала Агаша. – Везде залезть, все попробовать, все руками пощупать, ногами исходить. Ничего не бояться, никого не слушать, свой собственный опыт получить. Стать по-настоящему опытной!
- Ну вот, а говоришь, жизнь зря прожила, — улыбнулся Господь. – Иногда, чтобы такие простые вещи понять, как раз целая жизнь и нужна! Опыт твой выстраданный, осмысленный, прочувствованный, а стало быть, навсегда в душе и останется. Иди с богом, воплощайся!
… И на земле родился ребенок, которому предстояло стать великим путешественником и исследователем, романтиком дальних странствий, который потом напишет много книг, чтобы поделиться с миром своим позитивным опытом.
Автор: Эльфика

[Рада]

Спасибо, Аня за эту чудесную сказку! Она про меня. Аж до слез довела. Правильно ты говоришь: "Надо жить!!"

[Аня]

"Я не могу этого изменить. Единственное, что я могу, — это изменить себя, то есть стать неправильным, присоединиться к тому, что здесь происходит. Именно это я и сделал.
Потом я, естественно, работал с собой, возвращая себя обратно в правильное состояние. Но поскольку я был уже един со всем прочим здесь, то и оно вместе со мной, постепенно, с некоторой инерцией, но вернулось на правильный путь. А правильным для этой земли сейчас является ее орошение. Вот поэтому и пошел дождь. А вовсе не потому, что я его «вызвал»…
Спасибо, читала несколько дней назад, а эти слова звучат во мне.

[Аня]

Волшебное утро

Волшебное утро – вот о чем я мечтаю… Когда я вдруг проснусь и пойму, что я – это вовсе не я, а самая настоящая фея!
Если бы я была феей, я бы просыпалась не по будильнику, а с первыми лучами солнышка. Я бы вскакивала свежая и бодрая, потому что хорошо спала и видела волшебные сны, а не ту жуть, которая снится после просмотра сериалов по ТНТ и новостей по НТВ…
Да, и после пробуждения я бы хваталась первым делом не за кофе и сигарету, а балетной походкой подбегала бы к окну с приветом: «Здравствуй, мир! Здравствуйте, люди! Я – Фея, и я вас люблю!».
А потом я не наспех бы душ принимала, а купалась бы в капельках росы и с удовольствием втирала в атласную кожу ароматные масла.
И завтрак мой состоял бы не из вчерашней гречки и бутерброда с колбасой, а из нектара и пыльцы. Ну, может быть, еще варенье из розовых лепестков. Или хоть капустный салатик? В общем, что-нибудь легкое, фейское такое!
На работу бы я не в маршрутке тряслась, а летела легкой стремительной походкой, раздаривая налево и направо мимолетные улыбки. Я бы всем желала добра и любви, и вокруг меня пахло бы розами… или морозной свежестью? – в общем, приятно!
А работа – о господи, да разве она могла бы меня раздражать? Нет, если бы я была феей, я бы умела видеть во всем хорошее и находить во всем полезное, а на всякие трения, накладки и неприятности я бы просто внимания не обращала. И тогда работа стала бы для меня веселой игрой, праздником, удовольствием! Я бы парила и творила, и все бы мне было в радость, а другим на удивление!
Если бы я была феей, то в обеденный перерыв я бы в «Макдональдс» не ходила и вредную пищу не поглощала, а если бы и ходила, то только для того, чтобы попрактиковаться в сотворении чудес. Вон той толстухе с одышкой я бы наволшебила фигурку 90-60-90, а вон тому мрачному дяденьке – романтическое приключение, а тощему студенту, что мелочь пересчитывает – перевод на бюджетное и повышенную стипендию. Ах, разве жалко было бы мне, фее и волшебнице, повышенной стипендии?
Да, а еще одежда! Если бы я была феей, я бы выбросила все свои джинсы и водолазки, все пуховики и курточки, я бы носила воздушные платья и элегантные пальто, я бы завела себе веер и стильный зонтик, и сменила бы шапочки на шляпки!
А все свои сумки-сумищи гигантских размеров я бы раздарила нуждающимся, а себе приобрела маленькую сумочку, в которой только кошелек и ключи, зеркальце и помада, хотя зачем фее помада, у меня и так губы цвели бы нежным розовым перламутром!
В очередях и в общественном транспорте я бы не злилась на толкотню и шум, а придумывала бы всякие волшебные заклинания для улучшения мироздания и тут же проверяла бы их на практике.
А вечером, когда я возвращалась бы домой, я бы слушала совсем другую музыку! Не «Суженый мой, ряженый» и не «Останусь», не «Кабриолет» и не «Одиночество — сволочь», а что-нибудь такое, такое… Ну, словом, вдохновляющее, бодрое и оптимистичное! От чего хочется жить, а не утопиться в ванной. Я бы делала домашние дела и танцевала, а душа моя подпевала бы в унисон, или даже в терцию.
Если бы я была феей, мне бы на все хватало времени, потому что я бы умела им управлять. Запрягла время – и поехали! Захотела – пришпорила, захотела – приостановила…
И еще бы я решительно реорганизовала свое пространство. Да, я бы поменяла все! Я бы убрала строгие обои в полосочку и покрасила стены в разные цвета. Четыре стены – четыре цвета. А по потолку – радугу, едва заметную, как будто в дымке, но очень, очень красивую! И я бы убрала всю лишнюю мебель, чтобы у меня было много воздуха и света. А вместе с мебелью повыбросила бы все сувениры, которые годами копились, всю старую одежду (зачем она фее?), все то, что будет мешать мне в полете. Нет, не выбрасывать – дарить!!! Пусть эти вещи принесут еще кому-то радость.
А по вечерам я бы не сидела перед телевизором, а придумывала бы свою новую реальность. И, может быть, в ней бы вовсе не было ни работы, ни маршруток, ни «Макдональдса», а была бы она совершенно волшебной. Утром вскочила – и сразу в полет! В иные города, страны, а может быть, миры и галактики – почему нет? Вот сейчас же сижу и придумываю, и очень даже неплохо получается…
А собственно – в чем дело? Что мешает мне сделать это прямо сейчас? Ну и что, что сейчас вечер – я назначаю его самым волшебным утром в мире!
… И я решительно выключила телевизор, распахнула окно и сказала то, что так давно хотелось: «Здравствуй, мир! Здравствуйте, люди! Давайте знакомиться, я – Фея, и я вас люблю!».

Автор: Эльфика

[Маруся]

СЧАСТЬЕ НЕ ДОЛЖНО СРЫВАТЬСЯ ИЗ-ЗА МЕЛОЧЕЙ!

14:42
В трамвай забегает парочка. Мужик с пакетом, дамочка у него этот пакет берет:
- Ну вот, йогурт купить забыл! А масло, надо же было брать с зеленой полоской, а не синей, обезжиренное... О! Я ж сто раз тебе говорила, что не ем шоколад со всякими там орехами и изюмами! А ты опять купил! Я схожу с ума!!
Мужик выхватывает шоколадку и в сердцах швыряет ее в окно.

14:41
В трамвай заходит парень. И видит сидящую у окна девушку неописуемой красоты. Лучше, чем в его самых смелых, но пристойных, фантазиях. Его прошибает будто током. Вот она, его судьба и любовь, с первого взгляда и до последнего вздоха. Но надо действовать. А его от чувств и эмоций переклинило. Мозг отказал, мышцы тоже. Но вспыхнувшее чувство уже сильнее его самого. И он, походкой глубоководной каракатицы резко поднятой на поверхность, подходит к своей избраннице. Он хотел опуститься на колено, как рыцарь, но у каракатиц нет колен, поэтому, стоя в естественной для каракатиц позе, но странной для человека, он начал:
- Девушка, вы очень красивы. Можно с вами познакомиться? Меня Сергей зовут.
Девушка обернулась. Парень симпатичный и ей сразу понравился. То, что она тоже произвела на него впечатление, она сразу догадалась, по его странной напряженной позе каракатицы.
Но женщина есть женщина. Она должна убедиться в серьезности намерений претендента. Маленькая, пустячная, почти формальная материальная жертва должна быть. Хотя на языке уже вертелось, и желало как можно быстрее с него слететь, слово: «Да!!!»
Видя, что перед ней нищий студент, она опускает планку до минимума и кокетливо произносит:
- А я без шоколадки не знакомлюсь.

У парня в голове очередной взрыв, почти настоящий.
Он действительно нищий студент и в кармане кроме проездного – ни шиша. Первая идиотская мысль, попытаться подарить ей вместо шоколадки свои почти новые кроссовки 44 размера.
Но даже мозгов каракатицы хватило, чтоб от нее отказаться. Паника. Мысли скачут.
И главная: неужели из-за какой-то шоколадки он лишится любви всей своей жизни и будет обречен на вечные страданья и муки. Он не знает что предпринять.
Он в смятении. Он мысленно кричит:
- Помогите!!! Пожалуйста, помогите!!!

Мимо проносится встречный трамвай и в окно влетает плитка шоколада с орехами и изюмом. Ударившись парню в грудь, она падает девушке на колени.
Оба расплываются в улыбке. Начало их счастью положено. Они даже не задумались, откуда взялась шоколадка. А она обязательно откуда-нибудь бы взялась.

[Маруся]

Засыпать нужно в сказочном настроении.

- … Это читать что ли сказки перед сном?
- Неее, это, когда ты лежишь и, например, представляешь, что лепишь маленьких керамических чудиков. У того, синего, что мечтательно смотрит в окно, например, болит рука, он вчера ее ушиб, когда нес очень тяжелый чемодан полный подарков. Но рука скоро пройдет, потому что оранжевый с зеленой головой чудик, умеет делать целебные повязки. И так далее. И так вот мысленно делаешь керамических чудиков и засыпаешь...

Нет ничего лучше, чем случайно услышанные на улице слова или фразы.

Но Асе, которая, услышала этот разговор в метро, на эскалаторе, именно это не дало уснуть в вагоне, как обычно по пути на работу. Потому что теперь она так хорошо представляла, как кто-то во сне делать керамических чудиков, что, никак не могла выкинуть эту картину из головы. Ей даже самой захотелось попробовать и весь рабочий день, она представляла себе, каких чудиков она наделает прежде, чем уснет.
Мысленно, конечно, потому что к стыду и некоторой задумчивости о смысле жизни и возможном пересмотре жизненных ценностей, Ася обнаружила, что дома у нее нет ни капли пластилина. У нее даже карандашей цветных не было, кроме, пожалуй, одного, зеленого, который она случайно украла из с работы со стойки охраны, он лежал на стойке, а она расписалась им в журнале и машинально сунула в сумку, примерно месяц назад. Так вроде и выкладывала.

Ася полезла в сумку и точно. Зеленый пришелец был на месте.
Девушка внимательно посмотрела на карандаш, надеясь, что он, возможно, подскажет ей идею.
Но множество чудиков, которые весь день появлялись у нее в голове, куда-то исчезли, а карандаш и бумага рождали только смутные ассоциации с работой.
Ася побродила по квартире с карандашом и все же, решила, что надо создать обстановку. А потом уже и чудики нагрянут.
Так бывает, когда какая-нибудь идея плотно занимает не только всю твою голову, но и, кажется, что весь окружающий мир застыл и ждет, когда ты сделаешь то, о чем уже так долго думаешь. Ася включила телевизор – там показывали передачу о детском творчестве, правда, время для нее выбрали несколько странноватое, все-таки на дворе была уже почти ночь, и к тяжелой зависти Аси, у детей получались великолепные чудики.

Девушка сосредоточилась пытаясь вспомнить хоть одного чудика, которых она с упоением представляла в течении дня и тут же память услужливо подкинула ей образ дяди Гены. Вот уж точно был самый что ни на есть «зеленый чудик». Во-первых, дядя Гена пил. Пил практически все, что горит, но при этом был настолько устойчив к алкоголю, что тот самый, который зеленый и который змий, давно махнул на него хвостом и уполз к кому-то другому. Поэтому дядя Гена пару лет был вдохновенно печален, а потом нашел себе дело. Из очень любящего алкоголь дяди Гены он превратился в очень любящего алкоголь дядю Гену-садовника. Когда тому хотелось выпить он брал садовые инструменты и шел во двор, как он сам говорил, тут он хотя бы выдел результат. А результат был потрясающий – их двор даже приезжали снимать откуда-то с телевидения настолько все было ярко, зелено и цветуще. Кажется, что у дяди Гены цвели даже фломастеры, которые он втыкал в землю по весне, чтобы отметить, что и куда он посадил.
Дядя Гена получился не просто зеленым, он был весь покрыт листвой, словно дерево с густой кроной и грустными глазами решило прогуляться по двору.

Потом Ася вспомнила про своего соседа, Старика, у которого был самый рыжий кот в мире. Подумав, девушка решила, что такой кот определенно должен быть самым невероятным котом в мире и поэтому она пририсовала к нему совершенно зеленого ангела. Правда, у Аси получилось так, что Кот был совершенно серьезным рыжим котом, по умолчанию рыжим, на бумаге, он конечно же был зеленым, а рядом с ним стоял очаровательный Ангел весь в зеленых пятнах. Ася не знала болеют ли Ангелы, которые дружат с котами, ветрянкой, но на всякий случай решила, что ее Ангел просто рисовал что-то зеленой краской и изрядно выпачкался.

Соседка сверху, согласно рисунку Аси была самой настоящей русалкой, совершенно зеленой, она плескалась в зеленой ванне…Вот именно эта зеленая вода, зеленая ванна и довольная соседка плескавшаяся в ней и убаюкали Асю и она сама не заметила, как уснула.

И точно не заметила, как через окно в помнату мягко забрался Кот.
- Птаха, я уже слишком стар для того, чтобы лазать по чужим окнам!
- Не ворчи. Ты посмотри, что она тут нарисовала!
Кот приблизился к рисункам разложенным на столе.
- Ого!
- Ну да. Раз в сто лет можно и угадать. Но только почему я зеленый? И в пятнах… Хотя эти пятна, которые она нарисовала у меня на ризе на самом деле от шоколада, а не зеленки, а вот эти…
- Птаха!! У нее был только зеленый карандаш!!
- Ладно. Будем рисунки забирать? – Деловито спросил Ангел.
- Зачем??
- Ну не знаю… я тут так хорошо получился, вот если бы она мне еще крылья раскрасила и вот тут бы подрисовала…
- Птаха!!
- Ладно-ладно, уходим.
Кот и Ангел покинули квартиру спящей Аси, умудрившись даже не разбудить ее, когда кое-кто и этот кое-кто был совсем не Кот, тоже решил вылезти в форточку, не рассчитал размах крыльев и был три раза обозван воробьем-переростком.

Утром Ася проснулась в своей кровати совершенно не помня, как она там оказалась. А еще на столе стояла большая коробка акварели, мелки для рисования на асфальте и две коробки цветных карандашей. Казалось, что все художественные принадлежности, которые были, нашли и свалили на стол.
Но только ничего этого раньше в доме Аси не было.

На столе, лежал рисунок. Тот самый, вчерашний. Только Ангел на нем был чисто умытый, и аккуратно причесанный, (что было практически невозможно, только Ася об этом не знала) его риза даже с рисунка сияла белизной, все пятна за ночь куда-то делись. А Зелено-полосатый Кот с рисунка выглядел так словно вот-вот совершенно человеческим жестом хлопнет себя лапой по лбу и закатит глаза, стараясь не рассмеяться от того, что кое-кто, стоящий рядом явно позирует на фото на паспорт…
И когда она только успела их нарисовать?
Ася еще раз пригляделась к рисунку.
Ну в одном она точно была уверена, Чудики у нее в и в самом деле получились отменные.
[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки. Нажмите Здесь для Регистрации]

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки. Нажмите Здесь для Регистрации]

[Маруся]

"Современный фольклор" , но с глубоким смыслом:[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки. Нажмите Здесь для Регистрации]

«Маленькая серенькая курочка сидела на полянке рядом со своим курятником и очень сильно грустила:

– Я бедная, несчастная. Петухи меня не понимают, куры меня обижают. В курятнике темно, глухо, пусто, грустно.

В общем, сидела она и страдала. И в этот момент мимо пролетала огромная белая птица. Она услышала слова курочки, приземлилась рядом и сказала:

– Не переживай, курочка. Хочешь, я тебе помогу полететь в прекрасную страну, где ты будешь счастлива?

– Нет, – сказала серая курица. – Это невозможно – курицы не могут летать.

– Ну и что? – ответила белая птица. – Я научу тебя.

– Нет, – сказала серая курица. – У меня слишком маленькие крылья для этого.

– Не переживай, – промолвила белая птица. – Хочешь, я посажу тебя себе на спину, и мы полетим вместе?

– Нет, – вздохнула серая курица. – Я прилечу туда, и мне негде будет жить.

– Не переживай, – обнадежила ее белая птица. – Я помогу тебе сделать так, чтобы у тебя было жилье.

– Нет, – сказала серая курица. – Что я буду делать одна? Мне будет грустно.

– Не переживай, – улыбнулась белая птица. – Я помогу тебе найти петушка.

– Нет, – сказала серая курица. – А вдруг этот петушок окажется злой и вредный?

– Не переживай, – вздохнула белая птица. – Я научу тебя жить так, чтобы в твоей жизни встречались только замечательные петухи.

– Нет, – сказала серая курица. – Таких петухов не бывает на свете!»

- ДА ПОШЛА ТЫ В ЖОПУ! – заорала белая птица, распустила огромные крылья и улетела…

[ivettalen]

..ВОТ-ВОТ!!!!! СУПЕР!

[galya]

Ну точно, как в жизни. Иной раз так и хочется сказать!

[Маруся]

Волшебный носок..

Васин отец – актер неудачник, ушел из семьи когда мальчику не было и трех. Уехал в Болгарию, с тех пор и не объявлялся.
О матери я так и не решился спросить.
Одним словом, с самого глубокого детства всей Васиной семьей был его дедушка.

Дед рвал жилы на двух работах, да только, все накопления поджирала гиперинфляция начала девяностых.
Тяжко приходилось, особенно когда другие дети в детсаде козыряли новыми кроссовками и Сникерсом за щекой, а Вася по бедности ходил в заштопанных дедом колготках.

Приближался новый, тысяча девятьсот затертый год, мальчишка мечтал, что под елкой окажется большая пожарная машина с лестницей, или на худой конец игровая приставка, но утром первого января под елочкой скромно дожидался только старый шерстяной носок. Самое обидное, что это был дедушкин носок.

Мальчик запустил внутрь руку и вынул оттуда одну единственную конфетку - это была обычная шоколадная конфета «Белочка»

У Васи, сами собой, заблестели в глазах и потекли по чекам разбившиеся надежды.
Дедушка со вздохом погладил внука по голове и сказал:
- Успокойся, Васятка, чего ревешь? Перестань. Наоборот, ты радоваться должен, дурачок, ведь тебе очень-очень повезло. Да – это мой носок, ну и что ж такого? Просто Дед Мороз, когда ночью к нам заходил, не нашел другого, не это главное.
Понимаешь - это не просто носок и не просто конфета, теперь – это волшебный носок с волшебной конфетой.
- Волшебной?
- Ну, конечно же.
- Дедушка, а что эта конфета может?
- А вот что: если ты съешь ее и положишь носок вот сюда на полку, то утром, когда проснешься, случится чудо – в носке опять появится точно такая же конфетка. И так каждый - каждый день, хоть сто миллионов лет! Представляешь?

Вася вытер слезы, недоверчиво повертел конфету в руках:
- А можно попробовать?
- Ну, конечно же, она твоя.
- О, а вкусная какая. Вкуснее чем обыкновенная.
- Ну, еще бы…

…Шло время, волшебный носок ни разу не подвел своего владельца и каждое утро исправно выдавал новое маленькое чудо – шоколадную конфетку «Белочка».
Дети в садике совсем обзавидовались, даже не верили по началу, но воспитательница подтвердила: -«Да, ребята, чудеса, редко, но все же случаются, нашему Васе очень повезло с волшебным носком»

Зато дедушке приходилось совсем несладко, уж очень непросто быть ежедневным рабом чудесного носочка. Не всегда удавалось достать именно «Белочку» (просто не было лишних денег), тогда покупались конфетки попроще и оборачивались в специально припасенные фантики от «Белочки». Но дед стойко держался до последнего.

И только когда мальчик уже стал первоклассником, он однажды все-таки сумел не заснуть почти до самого утра и проследить - каким же чудесным образом в носке появляется новая конфета.

…С тех пор прошло много-много лет, мальчик вырос, женился, у него появился свой маленький мальчик. Дедушка еще жив и почти здоров, они живут все вместе большой дружной семьей.
Год назад семья собралась за Новогодним столом, настало время дарить друг другу подарки.
Васина жена подарила деду дорогую электробритву, о которой тот давно мечтал, а правнук преподнес свою картину в рамке. Пришла Васина очередь и он без лишних предисловий вручил деду старый, потрепанный шерстяной носок.
Дед заглянул внутрь, достал из него обычное зеленое яблоко, и к большому удивлению всех присутствующих, неожиданно зарыдал, а потом вдруг как маленький мальчик вскочил из-за стола и радостно запрыгал:
- Ура!!! Волшебный носочек! А яблоки мои любимые – зеленые! Спасибо, Васятка! Но смотри, чтобы всегда были такие же, слышишь?

- Дед, а зачем ты мне это говоришь? Носок волшебный, он наверняка и сам в курсе дела…

…Было нелегко – дела, работа, хлопоты, но вот уже целый год в дедовом волшебном носке каждое утро, как штык, появляется новое зеленое яблочко. Смех-смехом, но бывало, что даже среди ночи в магазин приходилось гонять.

Иногда Вася уезжает в командировки, жена спрашивает: - «Ты надолго?»
И Вася отвечает: - «Да, нет, не особо, через два – три яблока вернусь»…

P.S.
С Новым Годом!
Пусть рядом с вами всегда будет кто-то способный подарить волшебный носок…

Грубас
[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки. Нажмите Здесь для Регистрации]

[Маруся]

ВАГОНОВОЖАТАЯ
[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки. Нажмите Здесь для Регистрации]

Накануне Рождества, перебирая старые мамины письма, я вспомнил одну историю, которую она мне время от времени рассказывала.

Я был у мамы единственным сыном. Она поздно вышла замуж и врачи запретили ей рожать. Врачей мама не послушалась, на свой страх и риск дотянула до 6 месяцев и только потом в первый раз появилась в женской консультации.
Я был желанным ребенком: дедушка с бабушкой, папа и даже сводная сестра не чаяли во мне души, а уж мама просто пылинки сдувала со своего единственного сына!
Мама начинала работать очень рано и перед работой должна была отвозить меня в детский сад "Дубки", расположенный недалеко от Тимирязевской Академии. Чтобы успеть на работу, мама ездила на первых автобусах и трамваях, которыми, как правило, управляли одни и те же водители. Мы выходили с мамой из трамвая, она доводила меня до калитки детского сада, передавала воспитательнице, бежала к остановке и ... ждала следующего трамвая.
После нескольких опозданий ее предупредили об увольнении, а так как жили мы, как и все, очень скромно и на одну папину зарплату прожить не могли, то мама, скрепя сердце, придумала решение: выпускать меня одного, трехлетнего малыша, на остановке в надежде, что я сам дойду от трамвая до калитки детского садика.

У нас все получилось с первого раза, хотя эти секунды были для нее самыми длинными и ужасным в жизни. Она металась по полупустому трамваю, чтобы увидеть вошел ли я в калитку, или еще ползу, замотанный в шубку с шарфиком, валенки и шапку.
Через какое-то время мама вдруг заметила, что трамвай начал отходить от остановки очень медленно и набирать скорость только тогда, когда я скрывался за калиткой садика. Так продолжалось все три года, пока я ходил в детский сад. Мама не могла, да и не пыталась найти объяснение такой странной закономерности. Главное, что ее сердце было спокойно за меня.

Все прояснилось только через несколько лет, когда я начал ходить в школу. Мы с мамой поехали к ней на работу и вдруг вагоновожатая окликнула меня: - Привет, малыш! Ты стал такой взрослый! Помнишь, как мы с твоей мамой провожали тебя до садика...?

Прошло много лет, но каждый раз, проезжая мимо остановки "Дубки", я вспоминаю этот маленький эпизод своей жизни и на сердце становится чуточку теплее от доброты этой женщины, которая ежедневно, абсолютно бескорыстно, совершала одно маленькое доброе дело, просто чуточку задерживая целый трамвай, ради спокойствия совершенно незнакомого ей человека!

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки. Нажмите Здесь для Регистрации]

[Маруся]

О тех, кто проживает не свою жизнь .

[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки. Нажмите Здесь для Регистрации]

Мне хочется верить, что Создатель из всех своих созданий предпочитает тех, кто стал свободным. История о тех, кто проживает не свою жизнь

- Как это – не было? - спросила я внезапно севшим голосом, - Совсем, что ли? Да у вас ошибка тут, в картотеке, посмотрите лучше!

- Никак нет, - пожилой Ангел улыбнулся снисходительно и поправил очки в круглой оправе, - У нас тут все записано, все учтено, опять же, все под строгим оком Сами Знаете Кого. У нас за должностное преступление знаете что? – физиономия Ангела посуровела, - Про Люцифера слыхали? То-то. Моргнуть не успел – скинули. «Оши-и-ибка». Скажете тоже…

- Минуточку, - я попыталась взять себя в руки, - Посмотрите, пожалуйста, сюда.

Ангел благожелательно воззрился на меня поверх очков.

- И? – спросил он после секундного молчания.

- Меня, может, и нет. Но кто-то же есть? – я осторожно пошевелила кисельной субстанцией, которая теперь заменяла мне привычный земной организм. Субстанция заволновалась и пошла радужными пятнами.

- Кто-то, безусловно, есть. Но никак не NN, каковой вы изволили представиться., - Ангел тяжело вздохнул и потер лоб, - Я таких как вы перевидал – не сосчитать. И почему-то в большинстве своем – дамы. Ну, да ладно. Давайте проверять, барышня. По пунктам. С самого начала. Так?

- Давайте, - сказала я, решительно повиснув у него над плечом и изготовясь биться до последнего.

- Нуте-с, вот она, биография мадам N, - Ангел вытащил из-под стола здоровенный талмуд и сдул с него пыль, - Ab ovo, дорогая, что называется, от яйца, - он послюнявил палец и зашуршал тонкими папиросными страницами, - Ну, это все мелочи … подгузники… капризы детские… глупости всякие… личность еще не сформирована… характер не проявлен, все черновики… ну, детство и вовсе опустим, берем сознательную жизнь… а, вот! – он торжествующе поднял палец, - у вас был роман в конце десятого класса!

- Ах, какая странность, - не удержалась я, - Чтоб в шестнадцать лет – и вдруг роман!

- А вы не иронизируйте, фрейляйн, - Ангел сделал строгое лицо, - Роман развивался бурно и довольно счастливо, пока не встряла ваша подруга. И мальчика у вас, будем уж откровенны, прямо из-под носа увела. То есть не у вас, - вдруг спохватился ангел и покраснел, - а у мадмуазель NN…

- Ну, и чего? – спросила я подозрительно, - Со всеми бывает. Это что, какой-то смертный грех, который в Библию забыли записать? Мол, не отдавай ни парня своего, ни осла, ни вола…

При слове «Библия» ангел поморщился.

- При чем тут грех, ради Бога! Достали уже со своими грехами… Следите за мыслью. Как в этой ситуации ведет себя наша N?

- Как дура себя ведет, - мрачно сказала я, смутно припоминая этот несчастный роман «па-де-труа», - Делает вид, что ничего не произошло, шляется с ними везде, мирит их, если поссорятся…

- Вооот, - наставительно протянул Ангел, - А теперь внимательно – на меня смотреть! - как бы поступили вы, если бы жили?

- Убила бы, - слово вылетело из меня раньше, чем я успела сообразить, что говорю.

- Именно! – Ангел даже подпрыгнул на стуле, - именно! Убить бы не убили, конечно, но послали бы на три веселых буквы – это точно. А теперь вспомните – сколько таких «романов» было в жизни у нашей мадмуазель?

- Штук пять, - вспомнила я, и мне вдруг стало паршиво.

- И все с тем же результатом, заметьте. Идем дальше. Мадмуазель попыталась поступить в университет и провалилась. Сколько не добрала?

- Полтора балла, - мне захотелось плакать.

- И зачем-то несет документы в пединститут. Там ее балл – проходной. Она поступает в этот институт. А вы? Чего в этот момент хотели вы?

- Поступать в универ до последнего, пока не поступлю, - уже едва слышно прошептала я, - Но вы и меня поймите тоже, мама так плакала, просила, боялась,
что за этот год я загуляю или еще что, ну, и мне вдруг стало все равно…

- Милая моя, - ангел посмотрел на меня сочувственно, - нам здесь до лампочки, кто там у вас плакал и по какому поводу. Нас факты интересуют, самая упрямая вещь в мире. А факты у нас что-то совсем неприглядны. Зачем вы – нет, вот серьезно! – зачем тогда замуж вышли? В смысле – наша NN? Да еще и венчалась, между прочим! Она, стало быть, венчалась, а вы в это время о чем думали?!

Я молчала. Я прекрасно помнила, о чем тогда думала в душной сусальной церкви, держа в потном кулачке свечу. О том, что любовь любовью, но вся эта бодяга ненадолго, что я, может быть, пару лет протяну, не больше, а там натура моя все равно перевесит, и тогда уж ты прости меня, Господи, если ты есть…

- Вот то-то, - Ангел покачал головой и перевернул страницу, - да тут у вас на каждом шагу сплошные провалы! Девочка, моя, ну, нельзя же так! В тридцать лет так хотели татуировку сделать – почему не сделали?

- Ну-у-у… - озадачилась я, - Не помню уже.

- А я вам подскажу, - Ангел нехорошо усмехнулся, - Тогдашний ваш возлюбленный был против. Примитивные, говорил, племена, да и попа с годами обвиснет. Так?

- Вам виднее, - насупилась я, хотя что-то такое было когда-то, точно же было…

- Мне-то виднее, конечно… Попа-то ваша была, а не любовника?! Хорошо, едем дальше.
Вот тут написано – тридцать пять лет, домохозяйка, проще говоря – безработная, из увлечений – разве что кулинария. Милая такая картинка получается. Вышивания гладью только не хватает. Ну, вспоминайте, вспоминайте, чего на самом деле-то хотели?!

- Вспомнила. Стрелять хотела.

- В кого стрелять?! – изумился ангел и покосился в книгу.

- В бегущую мишень. Ну, или в стационарную, без разницы, - плакать я, как выяснилось, теперь не могла, зато туманное мое тело утратило свою радужность и пошло густыми серыми волнами, - Стендовой стрельбой хотела заниматься. Петь еще хотела. Давно это было…

- Подтверждаю, - Ангел ткнул пальцем в талмуд - Вы, дорогая моя, имели ко всему этому довольно приличные способности. Богом, между прочим, данные. От рождения! Куда дели все это? Где, я вас спрашиваю, дивиденды?!
- Я не знала, что должна… - прошелестела я в ответ.

- Врете, прекрасно знали – Ангел снял очки, устало прищурился и потер переносицу, - Что ж вы все врете-то, вот напасть какая… Ладно, мадам, давайте заканчивать. Приступим к вашему распределению.

Он достал большой бланк, расправил его поверх моей биографии и начал что-то строчить.

- Как вы все не понимаете, - в голосе Ангела слышалось отчаяние, - нельзя, ну, нельзя предавать себя на каждом шагу, эдак и умереть можно раньше смерти! А это, между прочим, и есть тот самый «грех», которого вы все так боитесь!… Всё думаете - и так сойдет… Шутка ли – каждая третья душа не свою жизнь проживает! Ведь это страшная статистика! И у всех какие-то идиотские оправдания – то мама плакала, то папа сердился, то муж был против, то дождь в тот день пошел не вовремя, то – вообще смех! – денег не было. Хомо сапиенсы, называется, эректусы… Ну, все, готово, - Ангел раздраженно откинул перо, - попрошу встать для оглашения приговора. Передо мной встать, в смысле.

Я перелетела через стол и замерла прямо перед ангелом, всем своим видом выражая вину и раскаяние. Черт его знает, может, сработает.

- Неидентифицированная Душа по обвинению в непрожитой жизни признается виновной, - Ангел посмотрел на меня с суровой жалостью, - Смягчающих обстоятельств, таких, как а) не ведала, что творила б) была физически не в состоянии реализовать или в) не верила в существование высшего разума - не выявлено. Назначается наказание в виде проживания одной и той же жизни до обнаружения себя настоящей. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Подсудимая! Вам понятен приговор?

- Нет, - я жалобно заморгала, - Это в ад, что ли?

- Ну, ада вы не заработали, детка, - усмехнулся ангел, - да и вакансий там…, - он безнадежно махнул рукой, - Пойдете в чистилище, будете проживать смоделированные ситуации, пока суд не признает вас прожившей свою жизнь. Ну, а уж будете вы там страдать или нет – это мы, извините, не в курсе, - и Ангел протянул исписанный желтый бланк, - Теперь все ясно?

- Более-менее, - я кивнула растерянно, - И куда мне теперь?

- Момент, - сказал Ангел и щелкнул пальцами. Что-то звякнуло, грохнуло и в глазах у меня потемнело…

- … одну меня не отпустят, а с тобой запросто, - услышала я знакомый голос, - И Сережка говорит – пусть она тебя отмажет на два дня, ну, Олечка, ну, милая, ты ведь поможешь, правда? Мы тебе и палатку отдельную возьмем, и вообще клево будет, представляешь, целых две ночи, костер, речка и мы втроем?

Это был мой школьный двор, май уже и не помню
какого года, пыльный душный вечер. И Ленка, красавица, с кукольным личиком и фигурой от Сандро Ботичелли – моя подружка – как всегда беззаботно щебетала мне в ухо, не замечая, как ненависть и боль медленно скручивают меня винтом, мешая дышать. Такое знакомое, такое родное-привычное ощущение… Я ведь хорошая девочка, я перетерплю все это, я буду вести себя прилично, я хорошая, хорошая, хоро…

- А пошла ты, - сказала я нежно, с садистским удовольствием наблюдая, как округляются ее фарфоровые глазки, и, чувствуя некоторую незавершенность сцены, добавила - Оба пошли куда подальше.

Когда разгневанный стук Ленкиных каблучков затих где-то за поворотом, я прислушалась к звенящей пустоте вокруг, и поняла, что вот прямо сейчас я, наконец, глубоко, неприлично и ненаказуемо счастлива…

По материалам :
[Только зарегистрированные пользователи могут видеть ссылки. Нажмите Здесь для Регистрации]